Москва, 41

Сталин какое-то время прохаживался по кабинету, размышляя о генерале Качалове, веря и не веря в то, что он мог добровольно сдаться немцам в плен. Затем остановился у края стола, где лежала стопка сброшенных с немецких самолетов листовок. Их оставил у Сталина Мехлис. На каждой листовке были фотографии Якова Джугашвили, его, Сталина, старшего сына. Вот он сидит за столом с немецкими офицерами и пьет вино, вот его сопровождают к самолету – без головного убора, с понуро опущенной головой. А вот увеличенный-в нашей лаборатории фотоснимок, на котором хорошо просматривается монтаж из двух фотографий: подклеили фашистские пропагандисты голову Якова к туловищу другого человека… Грубая фальшивка. Да еще недосмотрели, что на рукаве гимнастерки виден капитанский шеврон, а Яков был старшим лейтенантом. И в каждой листовке пишут немцы, что сын Сталина добровольно сдался в плен, хотя их радио вначале сообщило, что его захватили силой в районе Лиозно. Призывали фашисты наших солдат следовать примеру Якова Джугашвили.

Тяжко было читать все это Сталину. Жаль Яшу… Страшно даже представить себе, как обращаются с ним в плену.

Мысли Сталина, повинуясь неподвластному воле течению, перенеслись в Тифлис первых годов века, в квартиру его бывшего семинарского товарища Михо Монаселидзе. Там, на Фреплинской улице, он находил тайный приют после возвращения в 1905 году из ссылки и там совсем нежданно вспыхнули в нем те клокочущие радостью чувства, которых не усмирить силой разума, не укротить доводами о том, что тебе, революционеру-бунтарю, живущему с паспортом на чужое имя, каждый час грозит арест и ты можешь вместо счастья принести своей избраннице горе. Имея двадцать семь лет от роду, Иосиф Сталин предложил руку и сердце Екатерине Семеновне Сванидзе, которая была сестрой жены хозяина его подпольной квартиры и сестрой Алеши Сванидзе – друга Сталина по партии.

Во время тихого, но веселого свадебного обряда посаженый отец жениха и невесты Михо Цхакая – закаленный в борьбе марксист, друг Фридриха Энгельса, в своих тостах-напутствиях предрекал молодым долгую жизнь и счастье в согласии… Но не сбылись провидчества Михо. Ни один мудрец не смог предположить, какая непростая судьба уготована Сталину…

Но это – в будущем, а в храме на горе святого Давида скреплялся тогда церковным обрядом брак между сыном сапожника Иосифом Джугашвили и красавицей портнихой Екатериной Сванидзе… Сосо и Като не имели ни своего дома, ни денежных накоплений. Однако Сосо обладал иного рода достоянием – великим и тайным. Он обрел его на многовековых дорогах исканий. Там, где другие, плутая по просторам человеческой мысли, оставляли за собой пепел разочарований или метались в тупике заблуждений, Иосиф Сталин отыскал самое главное – веру в правильность избранного им пути к истине. Начался этот путь еще в Тифлисской православной духовной семинарии, где Сосо возглавил подпольные марксистские кружки. Изгнанный затем из семинарии, он из года в год постигал законы революционной борьбы, являясь в ней одним из кузнецов революционной энергии рабочего класса. Пройдя первую школу тюрем и ссылки, он приобщился к учению Ленина и словно почувствовал себя на борту могучего корабля, уверенно плывущего к берегам справедливости и братства. И теперь на этом корабле рядом с ним была прекрасная Като с таинственным блеском темных любящих глаз, с непостижимой прелестью тонкого мечтательного лица. Она безоглядно и страстно вверила ему свою судьбу, хотя, кажется, не могла не догадываться, сколь серьезны заботы и тревоги ее избранника, как велика опасность, которая будет витать над их семейным очагом.

Впрочем, Като пока понимала главное: пора ее беспечного девичества осталась позади, и отныне портновская вывеска на доме, где они жили, служила маскировкой конспиративного пункта тифлисских большевиков. Полицию вводила в заблуждение не столько вывеска, сколько известность Екатерины Сванидзе как модной портнихи в городе. Она шила туалеты для жены губернатора Свечина, для жен и дочерей другой тифлисской знати – генералов, жандармов, чиновников из канцелярии наместника царя. Като заимствовала для них новейшие моды из французских и немецких журналов, которые ей присылал из Германии старший брат Александр – он там учился, частично зарабатывая средства на учебу официантством в ресторане, а частично получая их из партийной кассы.

Случалось даже так, что в одной комнате дома номер три по Фреплинской улице Като и ее сестра Александра примеряли платье упитанной жене полковника жандармерии Рачитского, сам полковник сидел тут же на стуле, дожидаясь супругу и листая журналы мод, а в соседней комнате шло нелегальное совещание большевиков.