Читаем Москва-41 полностью

Малоярославец — городок небольшой. Но слава у него великая. Город-воин. В 1812 году в ходе Малоярославецкого сражения между русской и французской армиями он несколько раз переходил из рук в руки. И вот спустя много лет здесь снова надо было пролиться русской крови, чтобы очистить родную землю от иноземцев, пришедших с огнём и мечом. Стоит напомнить, что «Великая армия» Наполеона во время Русского похода лишь наполовину состояла из французов. Остальную часть составляли немцы, поляки, итальянцы, австрийцы и прочие европейцы. Особенно много было немцев — из Вестфалии, Баварии, Саксонии, Вюртемберга. «Все промелькнули перед нами, все побывали тут…» Под Малоярославлем в 1941 году стояли 19-я танковая нижнесаксонская, 34-я пехотная верхне-рейнская и 98-я пехотная франконско-судетская дивизии. Всё повторялось.

Ещё 25 декабря 1941 года штаб командующего 4-й полевой армией генерал-фельдмаршала Г. фон Клюге из Малоярославца был срочно перемещён в Юхнов.

Город атаковали в новогоднюю ночь сразу несколько частей и соединений. 17-я стрелковая дивизия генерала Селезнёва обошла Малоярославец с юга и атаковала пригородную деревню Маклино[56]. 5-й воздушно-десантный корпус прорвался по Варшавскому шоссе и перехватил магистраль западнее деревни Шумятино. Десантники приняли на себя основной удар Малоярославецкого гарнизона, потому что именно с этого направления немцы ждали наступления Красной армии. Одновременно авангарды полковника Наумова обошли город с севера и мгновенным ударом оседлали шоссе Малоярославец — Боровск и тем самым блокировали Малоярославецкую группировку противника.

Из приказа штаба 53-й стрелковой дивизии на новогоднее наступление: «…475-й стрелковый полк атакует город с северо-запада и перерезает Варшавское шоссе, тем самым перекрывая врагу отход на запад по шоссе; 12-й стрелковый полк атакует с севера и стремится как можно быстрее овладеть центром и железнодорожной станцией, разрезая город с севера на юг. С востока наступают батальон Московского военного округа и 26-я танковая бригада. Поддерживает наступление вся артиллерия, которая установила точные сигналы взаимодействия с пехотой и танками по их поддержке в ходе боя в городе».

В новогоднюю ночь 1942 года передовые группы дивизии дрались уже в центре города. Немецкая оборона по обводу Малоярославца была с ходу взломана, и противника, разрезанного на части, добивали изолированно. В боях приняли участие подразделения сразу нескольких дивизий и частей 43-й армии. Александр Фёдорович спустя годы вспоминал: «Малоярославец, важный узел дорог в оперативно-тактическом отношении[57], гитлеровцы превратили в солидный опорный пункт, с отдельными узлами сопротивления. Помимо противотанковых рвов и окопов, город был окружён проволочными заграждениями в 3–4 кола, особенно с восточной стороны. Основные магистрали, идущие с востока на запад, простреливались танками и орудиями прямой наводки. Каменные постройки имели подготовленные амбразуры для стрельбы не только из пехотного оружия, но и из орудий. На крышах и чердаках многих домов были подготовлены площадки для стрельбы. Подходы к городу во многих местах были заминированы. Гарнизон Малоярославца состоял из частей и подразделений 34-й пехотной дивизии и 19-й танковой дивизии. Севернее города действовали части 98-й пехотной дивизии. Кроме того, в городе были отряды так называемых «смертников», которые обязаны были умереть, но города не сдавать».

После войны, выйдя в отставку, Александр Фёдорович Наумов поселился в Обнинске, молодом городе учёных-ядерщиков, который возник на месте железнодорожной станции Обнинская. Кстати, здесь после того, как немцев отогнали от Москвы, долгое время размещался штаб Западного фронта. Так вот, живя в Обнинске, Наумов обошёл и объездил места боёв своей дивизии, собрал воспоминания местных жителей, свидетельства очевидцев. Часто выезжал в Подольск, в архив. Поддерживал связь с товарищами по оружию. Среди писем фронтовиков в его архиве сохранились воспоминания бывшего командира 3-го батальона 475-го стрелкового полка капитана А. X. Кравченко. «На подступах к Малоярославцу, — вспоминал бывший комбат[58],-мне было приказано овладеть небольшим населённым пунктом. Это было во второй половине дня 31. 12. 41. Противник оказал упорное сопротивление. К концу дня подразделения батальона ворвались и заняли половину деревни.

В это время приходит связной от командира полка с приказом отставить выполнение задачи и лично явиться в штаб полка, а батальон сосредоточить в районе Серединское — Меличкино, что мной было с трудом сделано, — вывести подразделения из-под ружейно-пулемётного огня. Хорошо, что начало темнеть.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное