Москва

Я знал, быть главой – задача тяжелая и очень ответственная, поэтому мне особо не на что жаловаться. Дела в деревне идут с переменным успехом. Что касается хозяйства, то здесь все стабильно, урожай выходит неплохим. Но когда речь заходит о настроении населения-тут все не так просто. Люди умирают со скуки, занятий практически нет. Я пытаюсь это исправить: через несколько дней состоится премьера первого спектакля нашего маленького театра, скоро начнет свою работу церковь, и верующие снова смогут ходить на службы. Но пока – это все, что я смог осуществить. Спектакли не могут проводиться каждый день, а церковь нужна для духовной удовлетворенности, а не для веселого времяпровождения. Что же еще? Понятия не имею. И никто не имеет. Сложно придумать какое-то универсальное развлечение, которое подойдет всем, а делать для каждого индивидуальное слишком накладно. Единственное, что приходит в голову – спортивные игры. С ними проблем не возникнет, и, пожалуй, я попробую поговорить с населением по данному поводу. Но проблема состоит не только в отсутствии развлечений. Недавно один из наших людей пытался покончить с собой. Парень никак не мог вынести потерю всех своих родных и близких. Травма, с которой столкнулся каждый из живущих здесь. Как оказалось, мальчику всего двадцать, и для него такая ситуация выглядит еще более кошмарной. В подобной ситуации оказался Сема, но его возраст позволил ему привыкнуть к новым родителям. Думаю, многие из выживших после эпидемии думали о самоубийстве, я сам ни раз этого хотел. Неудивительно, что парень сорвался. Благодаря удачным обстоятельствам, его удалось спасти. Сосед вошел в то самое время, когда Сергей уже был в петле. На следующий день я попытался с ним поговорить. Не знаю, помогло ли ему это, но я должен был попробовать. Врачи тоже пытаются помочь, несмотря на то, что это не совсем их специализация. Психологов у нас, к сожалению, нет. И, как это обычно бывает, слухи расползлись по всей деревне. Не знаю, как бы отреагировал сам Сергей – нам удалось скрыть от него все разговоры – но вряд ли бы это хорошо сказалось на его состоянии. Мне очень хотелось найти распространителя всех разговоров. Я думал – это кто-то из соседей паренька, не те, кто пришел на помощь – вряд ли бы они стали распускать языки – а те, кто все слышал, но остался безучастен. Такие тоже имеются. Разговорчиков мы быстро заткнули. Достаточно было назначить наказание, и про Сергея забыли. Но урок я извлек. Теперь у меня есть пара людей, которые следят за происходящем в деревне. Одному сложно за всем усмотреть. Главное, чтобы об этом никто не узнал, иначе не избежать недовольства.