Москва античная. Мифы Древней Эллады на каменных книгах столицы

Интерес к воинственным валькириям усилился со второй половины XIX века, после приезда в Россию великого немецкого композитора Рихарда Вагнера. Он создал оперную тетралогию «Кольцо Нибелунга», в основе которой лежит древнегерманская мифология в ее скандинавском варианте. Благодаря его операм общество познакомилось с богами и героями германо-скандинавских легенд. Вагнер музыкой оживил древние мифы и буквально заворожил всех созданными им образами, в результате чего возник небывалый интерес ко всему «нордическому».

Публика была в восторге, однако были и рьяные критики, например Лев Толстой, который был в числе зрителей на премьере оперной тетралогии о Нибелунгах. Ему там не понравилось абсолютно всё. Музыка для него «груба, громка, напориста и примитивна». Главный герой Зигфрид «поёт что-то невнятное», зрители (все, кроме, разумеется, Толстого) — «загипнотизированные люди, находясь в ненормальном состоянии, были в полном восхищении».

Благодаря романтическим образам Рихарда Вагнера Россия открыла для себя скандинавскую культуру и северный модерн. На петербургские и московские фасады взлетели загадочные воинственные девы в крылатых шлемах с копьями в руках, входившие в свиту верховного бога Одина, а также нордические боги и герои, одетые в шлемы с оперенными крыльями или рогами. По соседству с ними застыли лепные изображения мужских голов, выполненные в типично северном, «вагнеровском» стиле: бороды, свисающие книзу усы, крылатые остроконечные шлемы.

Самый старший из нордических богов, сотворивший вселенную и первых людей, бог Один (герм. Вотан), верховный бог, носитель тайной мудрости, священных рун и хозяин особого воинского рая — Вальгаллы. В мифах Один часто странствует между мирами, добывая магические предметы. Этот северный бог нередко отождествляется с греческим Гермесом, отличаясь от последнего лишь обладанием верховной властью и военной функцией.

В эпоху золотого века античности сложился канонический образ Гермеса: высокий, стройный юноша, безбородый, с коротко остриженными волосами, в плоском, похожем на тазик шлеме с двумя маленькими крылышками. На ногах Гермеса были крылатые сандалии, в руках кадуцей — жезл, обвитый двумя змеями. Однако Гермес — это бог перехода и трансформации. Поэтому со временем облик Гермеса на городских фасадах начинает «мутировать», сквозь него проступают чужие черты. Шлем вырастает, становясь остроконечным, крылья на нем увеличиваются в размерах. Сам образ греческого бога расщепляется на два типа: бородатого мужа со свисающими книзу усами и женщины с выбивающимися из-под шлема локонами волос. Это уже не Гермес. Но кто же тогда?

С большой долей уверенности можно предположить, что загадочные бородатые мужские лики в остроконечных шлемах с крылышками представляют изображения Одина. Они выполнены в типично северном, «вагнеровском» стиле: бороды, свисающие книзу усы, крылатые остроконечные шлемы. (Правда, верховный бог скандинавов не имел правого глаза, но сей прискорбный факт не годился для отображения на фасадах московских домов.) Что же касается женских головок в крылатых шлемах (похожие на юношу Гермеса, но с вьющимися локонами), то здесь мы, очевидно, имеем дело с воинственными девами — валькириями.

На фасаде доходного дома Живаго (арх. С. С. Эйбушитц, 1884) — голова воина с пышными, свисающими усами в крылатом шлеме. Бол. Дмитровка, 12

Суровый скандинавский воин озадачен финансовым кризисом.

Или все-таки умудренный жизнью Гермес?

Московские страницы:

По мнению искусствоведов, в Москве существует три здания начала XX века, построенных в стиле северный модерн: это доходный дом архитектора Г. И. Макаева (Подсосенный переулок, 18/5), дом общества «Детский труд и отдых» (Вадковский переулок, 5, стр. 1) и дом разбогатевшего крестьянина Лоськова, более напоминающий нордический замок (Мансуровкий переулок,4. архитектор А. У. Зеленко). Так уж сложилось исторически, что северный модерн, вдохновленный суровым скандинавским стилем, получил развитие в основном в Санкт-Петербурге, московские же зодчие начала XX века отдавали предпочтение готике, русскому стилю и изысканному модерну. Именно поэтому персонажи из скандинавских мифов очень редки в Москве.

Этот суровый небритый воин в остроконечном шлеме мог бы быть как викингом,

так и русским дружинником. Ильинка, 14

Эта суровая красавица вполне могла бы подбирать павших в честной борьбе воинов. (1907, арх. А. И. Иванов). Рахмановский пер., 3