Москва - Армянск - Кача - Гурзуф - Армянск - Москва

Наблюдаю обычную городскую свистопляску вокруг автомобиля: народ шарахается из ряда в ряд в поисках лучшей доли (которая выражается в скорости на 1 км/ч выше, нежели в предыдущем ряду), несется вперед по ряду, предназначенному для поворота, не сбавляет скорости при виде красного сигнала светофора до самого последнего момента, а потом отчаянно оттормаживается, одним словом, все спокойно, все нормально, все идет своим чередом. Вот если бы все двигались, соблюдая ПДД и руководствуясь здравым смыслом я бы наверняка перепугался, нервничал, озирался по сторонам и силился понять, что ж такое происходит. Тут не до сыра с конфетами. Ведь самые страшные вещи – необъяснимые. А так я притормаживаю, пропуская вперед себя ретивого спешащего из соседнего ряда (а то еще, чего доброго, долбанет сдуру меня или идущего впереди меня), сбрасываю скорость задолго до красного светофора – живу обычной городской жизнью автомобилиста. И ем сыр с шоколадом, конечно.

Москва – огромный город, но заканчивается он вполне традиционно: перечеркиванием его названия красной полосой на белом щите. Право слово, даже как-то обидно от такой банальности. Как бы там ни было, теперь я уже окончательно не принадлежу городу, путешествие окончательно началось.

Впрочем, я немного поторопился с оценкой. В будние (да и в любые другие) дни Москва не заканчивается за белым щитом, она раскидывает гигантские автомобильные щупальца во все стороны света. Щупальца особенно толсты у МКАДа и постепенно утончаются по мере удаления от города, от чего с высоты, наверное, Москва кажется эдаким осьминогом. В одном из этих щупалец (пока у его основания) сейчас нахожусь и я.

Массовый исход из города значительно снижает планку скорости на Симферопольском шоссе, не помогает даже наличие разделительной полосы и отсутствие светофоров. В таких условиях особенно раздражают любители езды «с ветерком», которые кроме крайнего ряда нигде не ездят, врубают дальний (или стробоскопы) и прут вперед, яростно болтаясь у тебя на хвосте, пока ты обходишь очередной грузовик. В этот момент спинным мозгом чувствуешь всю бессмысленную злобу и дремучесть вцепившегося тебе в хвост водителя. Он полагает, то дорога принадлежит ему, скорость принадлежит ему, время принадлежит ему. Все должны прятаться и анализировать собственную «некрутизну» при его приближении, с восторгом провожая взглядом промчавшуюся тачку «повелителя дорог».

Я поступаю просто: врубаю противотуманный фонарь и преспокойно еду до тех пор, пока в правом ряду не появится просвет между тихоходами. А если впереди идет несколько машин с той же скоростью что и я, то и вовсе не уступаю «лыжню». В этом случае события развиваются по трем сценариям.

1. При малейшем просвете справа, резким рывком «особо спешащий» бросает машину в тот ряд, ускоряется и утыкается в филейную часть какого-нибудь грузовичка, после чего, поджав хвост, возвращается на исходную позицию.

2. При таком же просвете и том же рывке «особо спешащий» уходит на пару машин вперед, после чего начинает втираться в левый ряд, его не пускают – снова исходная.

3. «Особо спешащему» удается втереться на две машины вперед и он испытывает чувство глубочайшего удовлетворения от сознания того, что целых 15 метров двигался со скоростью 120, а не 100 км/ч.

Грустное зрелище, право слово.

С каждым километром от Москвы автомобильный поток редеет, редеет, пока не превращается в тоненький ручеек. Уже не составляет труда выполнять требование ПДД о движении по автомагистрали только в крайнем правом ряду. Сама магистраль постепенно теряет свой околостоличный лоск, обзаводится чувствительными ухабами (особенно на мостах). Ленту пейзажа по обе стороны «Символенка» уже укутывают сумерки, размывающие реальность, постепенно сужающие ее до некоего аквариума, в середине которого находится мой автомобиль. Атмосфера призрачна, граница дня и ночи завораживает своей недосказанностью. Глаза никак не могут определиться, на чем им сейчас работать: еще на «колбочках» или уже пора на «палочках»? В результате, и те, и другие смешиваются в беспорядочную кучу, что дает тот эффект нереальности, о котором я только что говорил.

Но сумерки не только красивы, их красота опасна именно своей призрачностью. Это камень на дороге или мне показалось? А там, на обочине, вроде силуэт автомобиля и кто-то ходит. Нет, никого. Черт, откуда взялся этот пешеход! Секунду назад его не было! Свалка «палочек» и «колбочек» выхватывает из темноты силуэт велосипедиста, предпочитающего езду без задних светоотражателей, в самый последний момент, за мгновенье до того, как вертеть рулем уже будет поздно. Страшное время. Красивое время.