Москва-bad. Записки столичного дауншифтера

Алгоритм, значит, такой. С дежурства на втором ярусе спускаешься с того самого крыльца, заходишь через главный вход в гримёрку, если народа не толпа, ставишь чайник, завариваешь, берёшь сигарету и идёшь на задворки собора, где место для курения, ну, и конечно, санузел рядом с бюро экскурсий.

Чтобы туда дойти, нужно обогнуть собор с левой (восточной) стороны. Здесь тоже немало иностранцев с фотоаппаратами, иногда навстречу промелькнёт оранжевая курточка – наши… Но главное – сам должен, зная куда и зачем идёшь, встретиться с глазами Богородицы… Фасадные иконы (написанные прямо на стене снаружи) – редкость, не все даже про них знают, да и тут, кажется мне, их не все замечают: то ли как нечто непривычное, то ли наоборот как слишком привычное. На задней (южной) стене – восстановленная несколько лет назад икона «Покров Пресвятой Богородицы с предстоящими Василием и Иоанном Блаженными», но тут, как правило, проходишь совсем близко от стены, как бы под иконой, и её толком не видишь. А вот образ «Знамение со святыми на полях» на восточной стене всегда на мгновение останавливает – и на пути туда, и обратно – в первый миг необычными чертами лица Богородицы (словно половецкими какими-то!), а затем не сразу осознаваемым, но всё же приходящим и постепенно проясняющимся пониманием, что всё пространство вокруг одухотворено… недоумение, насмешливость и стыд вдруг сменяются – каждый раз внезапно и невероятно – смирением и радостью, хоть и мимолётным, чувством заступничества, неодиночества в мире.

В эпоху постматериализма не важно, что мавзолей рядом с храмами, звёзды над замазанными иконами (кстати, пентаграмма известна как иудейский, а также христианский символ), уборная в двух метрах от необретённых мощей святого… И мы все ко всему привыкли. Да и курить где-то надо – специальное место вообще-то для ментов выделено, чтоб им курить. Обозначено оно, как почти всегда в России, двумя пепельницами из кофейных банок, примостившихся на подоконнике стрельчатого окошка. Вот и я курил (иногда собеседуя с Наташей, иногда пялясь на отворачивающихся с телефоном со-трудниц да ещё сотрудников и сотрудниц милиции-полиции) – сто раз внутренне зарекаясь, но понимая, что для меня это стало неким стимулом: вытерплю свой долгий час с довеском – иной раз прямо никак не кончающийся!.. – хоть покурю… Дополнительным стимулом к курению было хоть несколько минут отдохнуть от тех, кто сидит в каморке, хоть несколько глотков глотнуть свежего воздуха.

Здесь же постоянно задираешь голову, ошарашенный непривычной близостью разноцветных куполов. Рассматриваешь, хоть и нет особо времени, всё до мелочи. К этому невозможно привыкнуть!

Девушки, дабы никак не соприкасаться с сотрудниками иного ведомства (и вроде как иной культуры!), использовали одну из двух одноместных кабинок, запирая её на ключ с брелоком. Резонно, но постоянно брать этот ключ – как это для чего-то по-плебейски устроено в некоторых провинциальных заведениях (впрочем, видел даже в кафе в центре столицы!) – с привешенным к нему шаром величиной в глобус или кубом с небольшой телевизор… – прощё уж с ночной вазой в руках публично прошествовать!.. Но более существенным было то, что ключ и так постоянно востребован, при этом соседний отсек не запирается – каким-то чистоплюйством я не страдаю.

Однажды я, правда, ворвался в сортир, а там мент сидит!.. В эту секунду меня чуть не вырвало. Обычный человек вроде, хоть и жирный, но всё же на миг предстала, как при сдёрнутом покрывале язвы на теле больного или уже трупные пятна, вся суть определённой категории наших соотечественников. Вонища такая и дым коромыслом, не считает нужным запираться, пепел на пол стряхивает…

Когда я оказывался дома (посетив пару магазинов и т. д.) и улучал свободную минуту, чтобы по юношеско-сельской привычке включить агрегат и узнать новости, то времени было уже одиннадцать, а то и ровно полночь, и по «ТВЦ» или по «Москве-24» начинался выпуск ночных новостей, прелюдией-этюдом к коим непременно служил ночной вид на Большой Москворецкий мост – камера, видимо, закреплена где-то под одним из куполов Василия Блаженного. Раза три я видел по ТВ и дневную картинку отсюда же. Сей вид я, когда курю (раз пять, а то и семь на дню), созерцаю из дворика храма, а то и чуть спускаюсь к парапету… Какая-то стоянка дурацкая, загорожено всё, захламлено, и мост бетонный с оживлённым движением. Но на экране вроде бы и ничего…

Перед Днём победы я вдоволь насмотрелся на репетиции парада. Парадного тут, правда, было мало. Да и всегда площадь, если по телевизору её видишь, как-то внушительнее, наряднее, ровней, параднее и чище. А тут – чего стоит хотя бы одно длинное здание за ГУМом (так называемые Средние торговые ряды), который год завешенное картинкой с принтом фасада в натуральную величину – какие-то потёмкинские деревни!

Каждый день перекрывали площадь, в том числе и сами военные – и хоть я щеголял уже, кажись, удостоверением, но с печатью смазанной на фотке…