Читаем Москва бандитская полностью

Здесь и возникает естественный вопрос: не слишком ли лихо для простого провинциального паренька-одиночки? Подобная линия поведения предполагает не только наличие воли и смелости, но и солидные связи, финансовую поддержку, надежных, искушенных в определенных делах друзей. Скорее всего за увольнением из милиции последовала и соответствующая жизненная переориентация. Солоник стал кому-то очень интересен и наверняка уже имел к началу судебного следствия хорошие теневые тылы. Они же обеспечивали ему прикрытие, оказали влияние на дальнейшую судьбу.

Наказание он отбывал в Перми. Бывшему менту на зоне пришлось не сладко, но сломить его не удалось. Он ждал момента и после перевода в колонию в Ульяновскую область счастливый случай представился. В побег Солоник ушел через канализационную трубу, куда проник, вырезав дыру в металле сварочным аппаратом. На память о себе оставил изодранный бушлат с биркой личного номера на кармане. Александр Солоник исчез из жизни на четыре года.

Много позже, после его задержания, стало очевидно, что времени даром не терял ни Солоник, ни те, что стояли за ним все это время. Он научился стрелять без промаха из любого оружия и в самой неблагоприятной обстановке. Свидетели перестрелки на Петровско-Разумовском рынке, во время которой и был случайно схвачен киллер, рассказывали, как, убегая, Солоник стрелял через плечо в спрятавшегося за фонарным столбом охранника. Все пули, словно это происходило в тире, попадали точно в одно и тоже место чугунной тумбы столба. Да и сам Солоник уверял, что застрелил преследовавшего милиционера уже лежа на земле, получив серьезное ранение в поясницу. За таким умением стоят сотни часов, проведенных в тире, регулярные занятия на стрельбах, искреннее поклонение оружию. Последнее Солоник никогда не скрывал. По словам работавших с ним сыщиков, курганский Рембо мог бесконечно долго говорить о различных пистолетах, автоматах, обсуждать достоинство снайперских винтовок, их убойную силу и другие качества. Только на одной из снимавшихся им квартир были изъяты: ствольный гранатомет "ПГ", автомат "АКС-74У", малокалиберная винтовка производства Франции с глушителем, винтовка "Мосина", пистолет "ТТ", пистолет иностранного производства "Р-61", австрийский пистолет "Глок", бразильский пистолет "Таурус" и винчестер. Любимым оружием Солоника был мощный семнадцатизарядный полицейский пистолет "Глок". Именно с ним был задержан киллер на Петровском рынке.

В заказных убийствах милиция подозревала Солоника задолго до его поимки. Уже после классического, с точки зрения исполнения, расстрела вора в законе Глобуса на дискотеке "У ЛИС'Са" была получена оперативная информация о личности снайпера. Но, хотя охота на него шла полным ходом не только со стороны розыскников МВД, но и друзей Глобуса, поклявшихся жестоко отомстить, Солоник продолжал разгуливать на свободе, разъезжал с поддельными документами по курортам Европы, проводил время в роскошных ресторанах в обществе очаровательной длинноногой подруги. Этот период жизни сыщики изучали по богатым фотоальбомам, составленным в соответствии с хронологией путешествий.

Подноготная убийства Глобуса теперь известна. Спор разгорелся из-за ночного клуба "Арлекино", крышу которому делал Глобус и его бригада. Кстати, Ваннер, он же Владислав Абрекович Выгорбин, известный в криминальных кругах как главарь бауманской команды по кличке Бобон, считался правой рукой Глобуса. Ваннер, согласно визитке, являлся консультантом фирмы "Тремо", соучредителем "Тринити Моторс" и совладельцем известного в определенных кругах ресторана "Фидан". Он очень любил автомобили и разъезжал по Москве на белоснежном спортивном двухдверном "бьюике". Раскатывал по городу Бобон без водительского удостоверения, так как один из трех своих сроков провел в психушке, где, помимо в совершенстве выученного английского языка, получил справку о душевном недуге, и потому пройти комиссию для получения автомобильных прав фактически не мог. Для разговора с гаишниками на равных Бобон всегда имел толстую пачку "зеленых", а против неподкупных и принципиальных разработал специальный метод борьбы. На случай встречи с таким сотрудником милиции Ваннер держал в салоне и багажнике машины запасные автомобильные номера.

По одной из версий спор за "Арлекино" был лишь видимой частью айсберга. Скрытыми оставались процессы внутри криминального мира столицы, точнее - борьба между ворами кавказской и славянской ориентации. Глобус относился к первой группе, вторую же не устраивало, что доходный и популярный ночной клуб пребывает под крылом чужаков. Глобус неожиданно потребовал увеличить свою долю и тем самым урезал доходы других. "Арлекино" оказался ему не по зубам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Музыкальный приворот
Музыкальный приворот

Можно ли приворожить молодого человека? Можно ли сделать так, чтобы он полюбил тебя, выпив любовного зелья? А можно ли это вообще делать, и будет ли такая любовь настоящей? И что если этот парень — рок-звезда и кумир миллионов?Именно такими вопросами задавалась Катрина — девушка из творческой семьи, живущая в своем собственном спокойном мире. Ведь ее сумасшедшая подруга решила приворожить солиста известной рок-группы и даже провела специальный ритуал! Музыкант-то к ней приворожился — да только, к несчастью, не тот. Да и вообще все пошло как-то не так, и теперь этот самый солист не дает прохода Кате. А еще в жизни Катрины появился странный однокурсник непрезентабельной внешности, которого она раньше совершенно не замечала.Кажется, теперь девушка стоит перед выбором между двумя абсолютно разными молодыми людьми. Популярный рок-музыкант с отвратительным характером или загадочный студент — немногословный, но добрый и заботливый? Красота и успех или забота и нежность? Кого выбрать Катрине и не ошибиться? Ведь по-настоящему ее любит только один…

Анна Джейн

Любовные романы / Проза / Современная проза / Романы / Современные любовные романы
Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее