Москва бандитская

Но вернемся к «таганской» версии. Шмидт за год до гибели перебрался в США. Он часто приезжал на родину, успешно выступая в роли судьи в конфликтах между группировками. По данным оперативников, таганские должны были встретиться на Бауманской с представителями общины для обсуждения финансовых проблем. Около трех часов «стрелка» состоялась недалеко от входа в здание ВНИИчермета, где снимает офис банк «Кредит-консенсус». Когда переговоры завершились и вооруженные боевики из группы прикрытия были отпущены, таганские стали прощаться. Неожиданно к месту переговоров, заблокировав улицу, подъехали «Мерседес-600» и джип. Из автомобилей быстро вышли двое вооруженных автоматами людей и открыли ураганный огонь по Шилу, Шмидту и Пыре. Отрикошетившей пулей был ранен случайный прохожий — студент. Убийцы, бросив на месте оружие, сели в машины и скрылись.

По имевшейся у сыщиков информации, убийство было совершено с ведома Хозы. Один из оперативных источников заявил, что расстрел таганских организован по прямому указанию Сулейманова. Так ли это? Вряд ли мы узнаем правду. Никто сейчас допытываться не станет — других забот у милиции более чем достаточно. Хоза же ничего не возразит, а его противники тем более.

Гибель Сулейманова — не единственная ощутимая потеря общины. Незадолго до убийства Хозы неизвестными около собственного дома на Петровско-Разумовской аллее был застрелен директор ресторана «Лазания» Аракелов (его предшественник закончил жизнь так же). Киллер сделал семь выстрелов из пистолета ТТ с глушителем. Учитывая, что «Лазанию» давно посещали чеченские лидеры, а сам Аракелов, хоть и был уроженцем Баку, имел с представителями общины тесный контакт, эта акция ослабит кавказцев и их влияние в Москве. Кроме того, спецслужбы систематически наносят удары по лидерам активной и неуправляемой группировки. Только за последний период задерживались: авторитет Лечи Борода, изменивший внешность с помощью пластической операции, а также имеющие различное влияние Ахмадов, Махмудов, Хамзатов, Эльмурзаев, Чемерзаев, Гашаев, Мазаев и около двух десятков менее значительных членов общины. МВД и ФСК помогли таким образом конкурентам из славянских дружин в затяжной и кровавой войне за лидерство в столичном регионе. Но не стоит рассчитывать, что чеченцы сдадут позиции.

Представители общины заложили в Москве такой фундамент, что, пожалуй, никакие события не выбьют их из седла. Что касается «свежей крови», то за этим дело не станет. На место погибших или изолированных бойцов придут новые, не менее честолюбивые и энергичные. На руку и затянувшийся военный конфликт, формирующий новую генерацию беспредельщиков.

У них за плечами будут опыт боевых действий и желание продолжить дело, начатое предшественниками…

Развитие организованной преступности не ограничивается, конечно, борьбой кавказских группировок и их славянских противников. Уголовный мир столицы, увы, разнообразен. И помимо криминальных структур, построенных по аналогу мафиозных кланов, в Москве всегда хватало «традиционных» банд.

Кощеева цепь

В подвале под гаражом было душно, и не только из-за тесноты и сигаретного дыма — Крючков курил одну за одной, нервничал… Пришлось оставить работающим двигатель «пятерки». Так, для подстраховки, чтобы приглушить крики, если женщина решит вдруг поиграть в молчанку: зачем привлекать внимание соседей по боксам? Лишние свидетели ни к чему.

Впрочем, Костенко была подавлена и сопротивляться не могла. Как затолкали в подвал, побледнела, прислонилась к стенке, начала уговаривать: «Ребята, разойдемся по-хорошему. Я ваши условия принимаю». Даже когда Важа первый раз ей врезал, истерику не закатила: «Только по животу не бейте. Я на пятом месяце, ребенка пожалейте».

Костенко они «пасли» уже давно, и поэтому так просто договориться им было уже мало. Женщина вела себя очень осторожно, дверь никому не открывала, а дверь, между прочим, стальная, с сейфовым замком, телефон поставила с определителем номера, домой возвращалась в разное время. Как-то раз Крючок и Важа Ломиташвили все же подкараулили ее в тамбуре подъезда, взяли под локотки. Но она и здесь оказалась проворней — вырвалась, выбежала на улицу, заголосила. Связываться не стали, но злобу затаили. Теперь пусть сама на себя пеняет.