Москва. Близко к сердцу (Страницы героической защиты города-героя 1941—1942)

В штабе 1-й ударной армии узнали обо всем только утром. Полковник Леошеня безуспешно пытался ночью связаться с подрывной командой на мосту; позвонил на пристань. Дежурная, очень волнуясь, сообщила: мост, по-видимому, захвачен немцами; у танков, прошедших по мосту, — кресты на броне. Леошеня сообщил в штаб о нападении эсэсовцев и выехал к мосту. Он убедился, что мост захвачен противником (наших минеров закололи кинжалами, а подрывные шнуры перерезали), и с нарочным направил донесение командарму Кузнецову. Тот немедля доложил об этом в Ставку и выслушал от Сталина приказ: остановить противника, разгромить его, отбросить за канал. Командарму приказано лично руководить операцией и доложить об исполнении.

29 ноября

Днем успеха не добились: на восточном берегу не оказалось противотанковых пушек, мало противотанковых ружей, гранат. Но рано утром, при скверной видимости, когда танки не могли эффективно вести огонь, наши внезапно атаковали противника и ворвались в Перемилово. Отряд Мантейфеля бежал на западный берег канала, потеряв два десятка танков и около сотни солдат. Преследуя врага, наши захватили уцелевший мост.

29 ноября, в тот самый день, когда немцы были отброшены назад на западный берег канала Москва — Волга, Гитлер заявил:

"Война в целом выиграна… то, что еще оказывает сопротивление в России, исходит не от людей, а от природных условий, то есть от погоды и проходимости дорог… У Красной Армии нет не только материального обеспечения для ведения войны, но и подготовленных войск".

Военный историк В. А. Анфилов восстановил драматические события, связанные с мостом у Яхромы, проследил, как гитлеровцам из 56-го моторизованного корпуса удалось такое вероломство. Нити тянутся от Яхромы к Даугавпилсу, от канала имени Москвы к Западной Двине, от 28 ноября к 1 июля 1941 года. Через девять дней после внезапного нападения немцев на СССР этот корпус (тогда им командовал будущий фельдмаршал Эрих фон Манштейн) форсировал Западную Двину. Солдаты из полка "Бранденбург" прибегли к подобной же провокации. Они переоделись в красноармейскую форму, беспрепятственно приблизились к нашим саперам, оставленным для подрыва моста, взяли их в плен, захватили переправу и, по существу, безоружный город. Диверсия в Даугавпилсе создала тогда угрозу окружения наших войск в Прибалтике и овладения с ходу Ленинградом.

Если бы армейская разведка напомнила саперам о провокации фашистов на Западной Двине, трагедии под Яхромой можно было бы избежать. Ведь речь идет об одном и том же 56-м моторизованном корпусе; под Москвой им командовал генерал Шааль.

Наученные горьким опытом, наши подрывники вовремя взорвали мост у Дмитрова и не позволили противнику использовать свое преимущество в танках.

На этом направлении в дивизии СС "Рейх" служил известный диверсант Отто Скорцени. При его участии был сформирован "особый отряд" для захвата важнейших предприятий и других объектов Москвы. В частности, отряду Скорцени поручили захватить плотины и мосты на канале Москва — Волга. Можно полагать, что Отто Скорцени имел прямое отношение и к диверсии на мосту у Яхромы.

"Нас подстегивала вполне достижимая возможность успешного окончания похода, и это давало нам дополнительные силы, — записано в дневнике Отто Скорцени. — Нам удалось достичь небольшой деревеньки примерно в 15 километрах северо-западнее Москвы. Кажется, она называлась Николаево. В хорошую погоду с церковной колокольни была видна Москва, а наши артиллерийские батареи обстреливали московские предместья".

Но "успешное окончание похода" становилось все более проблематичным, и спустя две недели, 10 декабря 1941 года, в дневнике Скорцени появилась запись:

"Скоро станет ясно и войскам: продвижение вперед закончено. Здесь наша наступательная сила иссякла.

У соседей 10-й танковой дивизии осталась всего дюжина боеспособных танков".

И дальше: