Москва и Орда

Тем временем (еще до прихода Дмитрия Константиновича во Владимир) Навруз был убит другим претендентом на ордынский престол Хызром (Хидырем). В 1361 г. его посетили Дмитрий Московский, Дмитрий Константинович с братом Андреем и Константин Ростовский. Дмитрий Иванович уехал из Орды ранее других князей (о каких-либо пожалованиях летописные известия молчат — очевидно, новый хан только подтвердил существовавшее положение) и тем самым избежал участи быть свидетелем новой вспышки «замятии»: Хызр был убит и появилось сразу несколько претендентов на престол; сильнейшими из них стали Мюрид (Мурат) и Абдулла, от имени которого действовал эмир («князь ординьскыи») Мамай. Кроме того, два представителя ордынской знати, не принадлежавшие к ханскому роду, стали фактически независимы от центральной власти: Болактемир начал править в Волжской Булгарии, а Тагай в Наручади (район современного Наровчата)^{465}.

В следующем, 1362 г. Дмитрий Иванович и Дмитрий Константинович «сперлися о великом княжении», отправив каждый своих послов к Мурату. На этот раз московское влияние взяло верх «и принесоша ярлыкь княжение великое по отчинѣ и по дединѣ князю великому Дмитрею Ивановичю Московскому»^{466}. Суздальский князь, однако, не собирался оставлять великого княжения, видимо надеясь на перемену конъюнктуры в Орде. Но военное превосходство было явно на стороне Москвы — 30-летний период великого княжения Калиты и его сыновей не прошел даром. Дмитрий Константинович вынужден был удалиться в отчинный Суздаль, и в начале января 1363 г. Дмитрий Московский въехал во Владимир^{467}. Московское правительство (в котором ведущую роль играли, по-видимому, тысяцкий Василий Вельяминов и митрополит Алексей^{468}) подстраховалось, получив ярлык и от другого хана — Абдуллы^{469}. Не исключено, что именно факт обращения Москвы к сопернику Мурата привел к перемене настроения последнего — в 1363 г. он выдал ярлык на великое княжение Дмитрию Константиновичу^{470}. Тот занял было Владимир в отсутствие там Дмитрия Ивановича, но вновь был вынужден отступить перед военной силой и, будучи осажден в своем Суздале, признать переход великого княжения к московскому князю^{471}. Тогда же были возвращены половина Ростова и Галицкое княжество^{472}. Таким образом, за три года, используя собственный накопленный потенциал и «неустроение» в Орде, Москва восстановила позиции, существовавшие до смерти Ивана Ивановича.

В Орде к 1363 г. ситуация несколько прояснилась: отныне в ее западной части — от Днепра до Волги правил, используя ханов-марионеток, Мамай. До 1370 г. ханом считался Абдулла, затем его сменил Мухаммед-Булак (Бюлек)^{473}. В заволжской же части^{474} (со столицей Сараем) происходила частая смена ханов (от восьми до тринадцати с 1363 по 1380 г., согласно разным мнениям); Мамаю несколько раз удавалось захватить Сарай (1363, 1367–1368, 1372–1373), но удержать его он не смог^{475}.

Зимой 1364–1365 гг. сын Дмитрия Константиновича Василий пришел от сарайского хана Азиза с ярлыком отцу на Великое княжение Владимирское. Суздальский князь, однако, отказался от ярлыка в пользу Дмитрия Московского и попросил за это у последнего военной помощи против своего младшего брата Бориса^{476}. Борис взошел на нижегородское княжение после того, как старший Константинович — Андрей — окончательно устранился от политической деятельности^{477}. Дмитрий Константинович в это время был великим князем Владимирским. Будучи в 1363 г. вынужден капитулировать перед Москвой, он отправился в Нижний, рассчитывая вступить на нижегородский стол. Но Борис «не съступися ему княжениа». Москва в лице митрополита Алексея выступила было в поддержку Дмитрия Константиновича, но, когда его сын Василий «изнима бояр», посланных Борисом на переговоры в Москву, «мирный процесс» прервался; военной же силой Москва Дмитрия тогда не поддержала^{478}. Очевидно, после этого Василий Дмитриевич и был отправлен в Сарай с жалобой на действия Бориса и за ярлыком на Нижний Новгород^{479}. Но хан Азиз не захотел лишать Бориса нижегородского княжения и решил, по-видимому, в пику Мамаю выдать собственный ярлык на Великое княжение Владимирское. Дмитрий Константинович не собирался возобновлять борьбу с Москвой за Владимир и предпочел, используя ярлык как козырь, добиться теперь от нее более реальной поддержки в возвращении отчинного нижегородского стола. Такая поддержка была оказана. Борис оказался вынужден под угрозой нападения превосходящих воинских сил капитулировать и удалился на княжение в свой удельный Городец^{480}.