Москва Икс

За домом родителей организовали наблюдение, но поезд ушел, пыль улеглась, наблюдение сняли. Черных вставил слово: родителей Мирзаяна уже нет в живых, из близких родственников остались, кажется, дядя с тетей Артур и Ануш Мирзаян. Глотов сделал паузу, он говорил медленно, но голова оставалась ясной, без бумажки помнил все имена. Дядя Мирзаяна тоже жил в Ленинакане, но, кажется, собирался переезжать в Спитак.

— Проверили, — кивнул Черных. — Дядя с тетей перебрались в Спитак. Купили хороший дом почти в центре города.

Дядя Паша потеребил седые брови и одобрительно кивнул. Вспомнил, что детей у дяди нет, единственный сын умер молодым. Старик, как и покойный отец Мирзаяна, занимается ювелирными работами, наверняка, он весьма обеспеченный человек. Сурена с дядей связывали теплые отношения, не исключено, племянник тайком его навещает. Прошло время, годы прошли, Мирзаян наверняка поверил, — так устроен человек, — что все быльем поросло, кому он теперь нужен, а был бы нужен, — из-под земли бы достали, — и потерял бдительность. Если Сурен жив, найти его будет проще, чем несколько лет назад, когда он, словно пуганая ворона, боялся каждого куста, и новый день жизни проживал как последний.

* * *

Черных положил перед Глотовом бумажный листок, поделенный надвое вертикальной линией. Справа мертвые, слава — живые. Восемь лет назад на чужой берег сошли тридцать восемь морских пехотинцев, обратно на корабль спасательной командой были доставлены десять морпехов, все ранены, среди них Мирзаян. Сегодня, предположительно, список совсем короткий, всего семь человек. Большинство бывших морпехов не прячутся, не живут кочевой жизнью. Вот, например, Роман Ищенко, пустил корни в Ленинграде. В той мясорубке был ранен, страдает провалами памяти, работает водителем грузовика, женат, имеет на иждивении малолетнего ребенка. Его несколько раз допрашивали офицеры флотской контрразведки, толка никакого.

Или вот Артур Зарецкий, бывший прапорщик спецназа, живет в Ленинграде с матерью и сестрой, восемь лет назад был тяжело ранен, левая нога ампутирована выше колена, ранение в голову. Получает пенсию по инвалидности, подрабатывает в местной церкви, злоупотребляет… Он тоже не в счет. По-настоящему Черных интересует только три человека те самые, что бежали из госпиталя: Кузнецов, Мирзаян и Бондарь.

— Ты кури, дядя Паша, — Черных придвинул гостю пепельницу. — Тут без церемоний.

Глотов ценил доброе отношение, ему нравилось, что молодые чекисты уважительно называют его дядей Пашей, приглашают на торжественные мероприятия в клуб Дзержинского, к праздникам привозят продуктовые наборы, все как полагается: палка полукопченой колбасы, баночка икры, зефир в шоколаде, кофе растворимый, пару пачек индийского чая, курицу, поздравительную открытку за подписью начальника второго главка, да, — такое отношение заслужить надо.

Как-то пару раз Глотова в среднюю школу приглашали, рассказать детишкам о нелегкой работе в правоохранительных органах. Разве он мог рассказать хоть бы какую историю из жизни, когда давал подписку о неразглашении? И за всякую болтовню на детском утреннике не только хорошей поликлиники и пенсии лишат, — медали снимут, а с ними заодно — и голову. Ничего из жизни контрразведчика рассказать нельзя, ни одного имени, ни намека… В его загашнике — несколько общих фраз и пожелание детям расти честными, заниматься спортом, беречь родину и завоевания Великой октябрьской революции, — это самое дорогое, что есть у советского человека, ну, эти завоевания революционные. А школьники, что с них взять, они думают, что он бывший милиционер, они про КГБ — пока знать ничего не знают. Ну, жизнь длинная, так она устроена, что с КГБ юные ленинцы еще обязательно познакомятся, не разойдутся.

— Вам бы еще месяц — и Мирзаяна взяли, — сказал Черных. — Я вот хотел совета спросить: с чего начать, как подступиться.

— Сейчас в кино разные иностранные фильмы разрешили крутить, документальные. Хожу, смотрю. Недавно про разные спутники показывали, что, дескать, из космоса можно разглядеть спичечный коробок на ладони человека. Может, оно и так. Но чекистам такую технику еще не выдали. Поэтому и работать надо проверенными методами. У Мирзаяна дядя с теткой… Пусть ночью к ним залезут двое-трое наших сотрудников. Если есть собака — отравить. Когда проникнут в дом, тетку отделать, но не перестараться. Чтобы в больнице она еще пожила. Ну, хоть неделю-другую.

— Племянник попробует пробраться к тетке? Ну, чтобы сказать последнее прости?

— Вот именно. Деда тоже отделать до бесчувствия. На этом остановка, хватит. Никаких смертельных травм. Тут же анонимный звонок в «скорую» — пусть приезжают. Нападавшие, молодые ребята, должны спросить, куда старик заховал ценности и так далее. В доме все перевернуть вверх дном — якобы грабители деньги и золото искали, чистая уголовщина. Следить за больницей. Мирзаян появится, вы его упакуете.

— А если нет? Если решит — слишком опасно?