Москва мистическая

Вагон опять тряхнуло, и он остановился. И тут из тьмы туннеля вылетел встречный поезд. Он весь сиял в огнях, окна были открыты. До пассажиров стоявшего поезда донеслись радостные возгласы, крики и даже песни. Стало видно, что люди из встречного поезда веселятся чему-то, смотрят из окна на остановившиеся вагоны и даже приветственно машут руками.

От такой веселой встречи атмосфера в вагоне Ольги мгновенно пришла в норму – раз люди радостно-беспечны, значит, на линии все в порядке. Только сама Ольга все глядела на убегающий поезд и никак не могла понять – что же ее так удивило. Ну радуются люди, может, у них праздник?..

А в это время вагон встряхнулся, машинист дал сигнал, и поезд тронулся к станции «Красные Ворота». Тут и Ольга вздохнула с облегчением – вход в преисподнюю не состоялся.

Она вышла на станции «Комсомольская» и поднялась к Ярославскому вокзалу. Взглянула на свои часы. Они показывали 22 часа 40 минут. Однако на вокзальных часах было на час позже. И электричка, на которой она должна была ехать домой в подмосковный город Пушкино, давно ушла.

Выходит, она потеряла в туннеле целый час. Но ведь ее часы показывали 22.40. Значит, что-то случилось со временем – оно разошлось с реальным.

Да что там разница на час! Ольга вдруг поняла, что было не так в поезде, пролетевшем мимо. Все пассажиры – от детей до стариков – были одеты по старинке. Так, как одевались в 1930-х годах, еще до войны. Ольга видела фото своих бабушек и дедушек – точно такие рубашки-косоворотки, широченные брюки, женские платья с воланами и рюшечками, красные косынки на голове.

А их поведение! Сейчас уже никто из пассажиров не станет пялиться в окно и столь бурно радоваться тому, что едет в метро. Так ведут себя только дети или те, кто… впервые попал в подземку. У Ольги внутри все даже похолодело – конечно же линию метро от «Сокольников» до «Парка культуры», куда входит и станция «Красные Ворота», строили как раз в 30-х годах ХХ века. Открыли в 1935 году. И люди тогда ездили на первых поездах нарядные, веселые, всеми семьями, вместе с детьми и стариками. Это же был всеобщий праздник!

Получается, что именно с таким поездом из прошлого и столкнулась Ольга. Вот так. И как вам история? – Димыч победно оглядел аудиторию. – Это вам не крысы-мутанты – это реальный случай, рассказанный очевидцем!

Слушатели притихли. Впрочем, очнулись быстро.

– Не хотела бы я попасть на такую встречу! – проговорила хозяйка дома.

– Все это треп! – сказал кто-то. – Девочка решила привлечь народ в свой блог – вот и сочинила историйку.

– А я думаю, такое вполне могло случиться, – не сознавая почему, вдруг сказала Марина.

Может, потому Димыч и пошел провожать ее?

Было еще всего-то 11 часов вечера – время детское. И Димыч предложил Маринке:

– Отправимся на небольшую прогулку? Я тебе кое-что покажу на «Площади Революции»!

Конечно, метро не место для гуляний… Впрочем, почему? Это утром и днем, когда огромная толпа несется по своим делам и, даже стоя впритык, люди не замечают соседа, метро – не место для неторопливой ходьбы. Люди проносятся по станциям, не замечая ни стройных белых колонн на «Пушкинской», ни самоцветных витражей на «Новослободской», ни драгоценных фресок на «Комсомольской». Замотанным пассажирам, опаздывающим на работу, не до знаменитой красы московского метро.

Но поздним вечером картина другая. Оголтелый поток, несущийся не разбирая дороги, уже схлынул, уступив место людям, идущим туда, где их ждет отдых и удовольствие – в театры, кино, на дискотеки и в ночные клубы. Одержимо-озлобленное выражение лиц дневных пассажиров сменяется веселыми и радостными лицами, загадочно улыбающимися в предчувствии чего-то невероятного, приятного и фантастического. Парочки держатся за руки и целуются, девушки щебечут о чем-то своем, и даже одинокие пассажиры глядят на мир расслабленно-умиротворенно. Так почему бы и не прогуляться?

Маринка с Димычем приехали на «Площадь Революции», где в нишах на платформе выстроились в ряд бронзовые скульптуры Матвея Манизера, известного советского скульптора. По замыслу автора на станции должны были стоять восемьдесят фигур, рассказывающих о счастливой жизни советских трудящихся. Тут революционные солдаты и рабочие, колхозница с курицей и хлебороб-механизатор, стахановец с отбойным молотком и студент с книгой, отцы и матери с детьми, спортсмены, парашютисты, ворошиловские стрелки, пионеры и инженеры и еще масса народу. Но при воплощении замысла решено было взять за основу всего двадцать типичных фигур и просто повторить их несколько раз.

Глядя на все это скульптурно-бронзовое население «Площади Революции», Маринка вспомнила, как бабушка, не любившая эту станцию, говаривала: «Жаль народ-то! Хоть и бронзовый, а все жаль. Загнали их в арки, голубчиков, – ни встать, ни распрямиться. Сгорбленные так и стоят, как в шахте…»

А в народе ходила присказка: «При этой «Революции» весь советский народ или сидит, или стоит на коленях».