Москва патриаршая

4.  По мнению Никона, есть две крайности во взглядах на царский и архиерейский сан. Иные думают, что царь выше и важнее, поскольку царская власть исходит от Господа Бога, и не царь платит подати архиерею, но архиерей - царю, царь ограждает и защищает мечом своим государство, творит суд и расправу, чего архиереям не дозволено. Другие, напротив, полагают, что архиерей выше царя, так как власти архиерейской поручил Бог ключи Царства Небесного и дал силу вязать и решить на земле, то есть обладать духовной властью, тогда как царь обладает только властью мирской и «вещами временными». Обе крайности, однако, должны найти примирение, по словам Никона, в следующем решении. «Солнце светит днем, как архиерей душам. А меньшее светило - месяц, заимствующий свет от солнца, светит ночью, то есть для тела: так и царь приемлет помазание и венчание (на царство) от архиерея, по принятии которых ставится уже совершенным светилом. Такова разность между двумя лицами во всем христианстве. Архиерейская власть во дни, то есть над душами, а царская - в вещах мира сего». Царский меч должен быть готов на врагов веры православной. Оборонять и защищать духовенство от всякой неправды и насилия обязаны мирские власти. «Мирские нуждаются в духовных для душевного спасения, духовные в мирских - для обороны». В этом отношении «царь и архиерей не выше один другого, но каждый имеет власть от Бога. В вещах же духовных архиерей великий выше царя, и каждый человек православный должен быть в послушании патриарху, как отцу в вере православной, ибо ему вверена православная Церковь (выделено везде мной. - Авт.). Вот в этой чисто духовной области «священство преболе царства есть».

Во взглядах патриарха Никона перед нами, таким образом, ясная православная позиция, совершенно чуждая каких-либо теократических притязаний и плотских мудрований, основания на здравом христианском представлении об устройстве мира и человеческого существа, где духовное и мирское находится в непрерывном единстве и гармонии при главенстве духовного начала, которое, однако, не означает лишения мирского должной самостоятельности и значимости в Боге - Творце всего.

Говоря о превосходстве священного сана над саном царским, Никон отнюдь не толкует это в том смысле, что царь в своих государственных делах должен подчиняться архиерею, что государственная власть есть как бы орудие в руках церковной власти. Никон категорически настаивает только на том, что в Церкви, в делах церковных «священство преболе царства». В царстве же земном, «вещах временных» царь имеет от Бога всю полноту власти действовать во благо стране и вере, как подобает государю, со всей ответственной самостоятельностью. Переворачивать такой богоустановленный порядок вещей и возвысить царскую власть над властью церковной в делах церковных - значит подрывать и опрокидывать коренные устои естественной и правильной жизни общества, обрекать на погибель саму же царскую власть (Никон приводит много примеров ветхозаветной и новозаветной истории, где показаны разные судьбы царей, верно и неверно относившихся к Церкви).

Патриарх Никон в своем «Возражении», как и во всей своей борьбе, выступает и как пламенный исповедник должной самостоятельности Церкви, и как патриот - защитник глубоко понятых интересов родины и государства.

Особое внимание было уделено Никоном в этом труде «Соборному Уложению» 1649 года в части церковных дел. Никон напоминал о том, что царь приказал главному составителю «Уложения» князю Одоевскому и его помощникам - князьям Прозоровскому и Волконскому и дьякам Леонтьеву и Грибоедову написать «статьи из правил св. апостолов и св. отцов, из градских законов греческих царей и великих князей» и на этом основании составить новый свод законов России - «Уложение». Но составители не исполнили приказа. «Князь Никита Иванович Одоевский человек прегордый, - писал Никон, - страха Божия в сердце не имеет, правил апостольских и отеческих никогда не читал и не разумеет и враг всякой истины; а товарищи его люди простые, Божественного писания несведущие, дьяки же - это заведомые враги Божии и дневные разбойники, без всякой пощады губящие людей Божиих». «Князь Одоевский с товарищами все солгал, ничего не выписал из правил св. апостолов и св. отцов и из законов греческих царей, но написал все новое, чуждое православия»192.