Москва. Переулок Обуха, 5

Наследственные болезни центральной нервной системы (патогенез, молекулярная генетика, анализ фенотипического полиморфизма, диагностика, разработка новых методов лечения и профилактики)

Генная и клеточная терапия

Картирование генов, анализ мутаций и разработка ДНК-диагностики наследственных моногенных психоневрологических заболеваний

Исследование молекулярных нейрофизиологических и нейрохимических механизмов пластичности мозга в норме и при различных видах патологических процессов

Механизмы старения мозга

Экспериментальная неврология?

А наш человек в «Институте Мозга» так описывает нам этого российского ученного:

«Он выступал в невероятно быстром темпе, слова выстреливали, как возбужденные синапсы.

Он быстро признал, что работа его предшественников, похоже имела незначительную научную ценность. "Теперь мы понимаем, что гений гораздо сложнее, чем это", сказал он, с отрывистым смешком.

Иллариошкин является сторонником современных клинических исследований.

Его резюме не содержит ссылки на марксизм-ленинизм, а тем более на телепатию; он написал свою диссертацию на тему "Унаследованных моногенетических расстройств нервной системы".

В середине 2000-х годов, по его словам, президиум РАН сформировал специальную комиссию для решения вопроса что делать с доведённым до обнищания Институтом мозга. Ситуация была катастрофическая.

Он изъяснился, что "в Институте не было вообще горячей воды, не было отопления".

Академия наук решила присоединить Институт к более успешному учреждению, которое было ближе всего по профилю – Научному центру неврологии, который изучает цереброваскулярные расстройства. Впервые, Институт приобрел действующую клинику. С помощью увеличения финансирования и современного оборудования, он выпустил собственное атласное картографирование структур мозга.

Тем не менее, Институт по-прежнему отчаянно нуждается в финансовых донорах, сказал Иллариошкин, "ещё ни один олигарх не выступил с инициативой подписаться под этот проект".

После нашего интервью, меня провели наверх, в Музей эволюции мозга. Одним этажом выше кабинета директора, здание выглядело, как в советское время, с облупленными цифрами и болезненно-зелёной краской.

Ирина Боголепова, суровая женщина, была назначена моим гидом, работает в Институте мозга с 1962 года, когда Юрий Гагарин стал первым человеком в космосе. Она возглавляет лабораторию анатомии и архитектоники, современного преемника по исследованию гениев в Институте. С 1978 года она также была директором институтского музея.

Открытый в начале 30-х годов, музей был закрыт для публики в течение многих лет.

Иллариошкин сказал мне, что он будет отремонтирован в 2014 году, одновременно с экранами навигационных компьютеров. Он объявил о важности предоставления его содержимого миру.

Тем не менее, в свете одержимости Института секретностью, его слова звучали несколько неискренне.

Боголепова открыла дверь в музей. В основном, было темно, и только лишь мерцали огоньки возле экспонатов, включаемые по одному за раз.

Черно-белые портреты бывших учёных Института уставились со стен. Так как пространство музея, обычно, пустует, его дополнительно используют как лекционный зал, поэтому скрипучие аудиторные стулья и трибуна оккупировали центр комнаты.

Цитата Энгельса темнеет над набором деревянных выставочных шкафов: "Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг, который, при всём своем сходстве с обезьяньим, далеко превосходит его по величине и совершенству".

Середина 1920-х годов до начала 1930-х были бурными временами для советской науки.

Тот же Лев Троцкий был первым, кто говорил о необходимости создания "коммунистического человека", "суперчеловека", который будет представлять высшую ступень эволюции человека. Средний советский гражданин, заявил Троцкий, должен был подняться до уровня "Аристотеля, Гёте и Маркса".

Музей был сохранен в своём первозданном виде, в "знак уважения к нашим учителям", сказала Боголепова.

"Вы посещаете Лувр, Уффици, там могут быть некоторые новые полотна, но вы же не выбрасываете Рафаэля. Вы не выбрасываете Рембрандта".