Москва подземная

В июне 1931 года на пленуме ЦК Компартии большевиков было принято решение о строительстве в столице метрополитена. Возглавлявший в то время ОГПУ Вячеслав Менжинский за несколько дней до пленума доложил Иосифу Сталину о неутешительном техническом состоянии московских подземелий. При этом докладе присутствовал член Политбюро большевистской партии Лазарь Каганович.

Услышав нерадостное сообщение председателя ОГПУ, Каганович с пафосом воскликнул:

— Большевики одолели Москву наземную, одолеют и подземную!

Вскоре он стал руководить строительством метро. Конечно же, «по воле Сталина, по решению партии». В мае 1935 года Московскому метрополитену присвоили имя Кагановича. Лишь спустя много лет оно было заменено именем Ленина.

Давняя идея

В некоторых городах необходимость в скоростном, не загромождающем улицы транспорте возникла еще в начале XIX века.

Первая подземка в тоннелях неглубокого заложения была построена в 1861–1863 годах в Лондоне. Протяженность этой железной дороги не превышала 3 километров 600 метров.

А спустя примерно тридцать лет в английской столице для подземки начали строить тоннели глубокого заложения. Паровую тягу сменила электрическая. Транспортное новшество отчасти спасало город от дыма и загазованности.

В конце XIX— начале XX века подземки появились в Нью-Йорке, Париже, Будапеште, Берлине, Филадельфии, Гамбурге, Буэнос-Айресе.

В последние годы позапрошлого столетия необходимость в метрополитене возникла и в Москве. Вопрос о его строительстве рассматривался в городской думе в июне 1902 года.

Лишь спустя десять лет дума одобрила проект инженера Кнорре. Он предложил провести под землей три железнодорожные линии.

Вопрос о создании нового транспорта затянулся надолго. Потом грянула Первая мировая война, и стало не до строительства метро.

Революция… Гражданская война… Разруха… К давней идее вернулись лишь в начале двадцатых годов. Возникло несколько проектов московского метрополитена, однако по разным причинам они отклонялись.

В 1932 году наконец начались работы по возведению первой очереди столичной подземки.

Проблемы и трудности

Тщательное инженерное и научное обследование проводилось по всем будущим линиям метро.

Подземные работы осложнялись геологическими отложениями юрского и каменноугольного периодов, неустойчивостью плывунных грунтов. Строителям приходилось сталкиваться с руинами старинных сооружений, линиями водопроводов, канализаций, теплоцентралей, захоронениями, рукотворными и естественными пещерами и лазами.

Об этих проблемах и трудностях написал в 1937 году Николай Коробков: «При работах на метрострое встречено много старинных колодцев. Установление и довольно точная локализация их часто оказывается возможной на основе сообщений летописей и по архивным материалам.

Без учета этих данных глубокие земляные работы, как это уже отмечалось, представляют большой риск: так, например, поздно обнаруженный колодец на площади Свердлова, оказавшийся в соседстве с тоннелем, повлек за собой ряд осложнений, вызвав оседание почвы, искривление трамвайных путей и появление трещин в зданиях…

Колодцы очень часто сохраняются не только в полузасыпанном виде, но иногда и как пустоты, прикрытые землей лишь сверху. Так, например, возле Манежа, со стороны башни Кутафьи, под двухметровым слоем земли был вскрыт древний колодец, сруб которого уходил в глубину более чем на 9 метров и был совершенно пуст».

Мешали метростроителям и старые захоронения. Как отмечал в своей книге Коробков: «Множество разбросанных по городу кладбищ окружали не только церкви; могилы располагались между обывательскими дворами и даже в прилегающих переулках.

Так, например, погребения имелись в переулке у Благовещения на Тверской, у Большого Воскресения на улице Герцена, у Введения на улице Дзержинского и пр.

При этом трупы нередко зарывали недостаточно глубоко…».

Конечно, в 1937 году автор не мог написать о всех проблемах, трагедиях, таинственных историях, связанных с возведением метро, и о том, как уничтожались древние памятники под землей. За подобные упоминания можно было и самому угодить в строители, только не в столичные, а гулаговского объекта.

Будущее метро привлекало внимание многих литераторов. Не доживший до его открытия Владимир Маяковский писал:

Под Москвой товарищ крот
на аршин разинул рот.
Электричество гудёт,
под землей трамвай идет.
Во Москве-реке карась
смотрит в дырочку сквозь грязь.
Под рекой быстрей налима
поезда проходят мимо.

О грандиозном строительстве метрополитена вспоминал глава Коммунистической партии и Советского правительства Никита Хрущёв. В те годы он был секретарем Московского горкома ВКП(б).

«Когда начали строить метрополитен, мы очень слабо представляли, что это будет, какое-то виделось чуть ли не сверхъестественное сооружение…

Вначале я к делам метрополитена не касался.