Москва подземная. История. Легенды. Предания

Много веков назад страшный лесной пожар уничтожил селение на месте нынешнего Московского Кремля. Люди метались, не зная, где спастись от огня. И один из старцев указал всем на белого сокола. Птица сделала несколько кругов над людьми и горящим лесом и опустилась на холм, названный Боровицким. Отсюда, если верить преданию, и началась Москва.

Для большинства животных подземелье – лишь временное пристанище, где можно спрятаться от людей, непогоды, холодов. Они активно обживают московские подвалы, заброшенные ходы и лазы, подземные коммуникации, приспосабливаясь выживать в непривычных условиях, используя навыки своих предков и приобретая новые.

Способностью приобщаться к городскому подземному миру и существовать в нем животные нередко удивляют людей. В семидесятых годах прошлого века сотрудники музея, расположенного в соборе Василия Блаженного, были напуганы ночными визитами какого-то существа. Долгое время они пытались выяснить, что за непрошеный гость шастает по коридорам музея.

Наконец обнаружили: ночной пришелец – барсук. Как этот лесной житель попал в центр Москвы, так и осталось тайной. Ясно было, что зверь обитал в подземелье города и оттуда по ночам наведывался в музей.

Птицы в подземелье

В один из холодных январских дней я вдруг услышал в московском метро, на станции «Профсоюзная», пение воробьев!..

Именно пение, а не привычное чириканье. Может, мне так показалось оттого, что в зимнем городе давно не было слышно птиц? А может, воробьи научились летом у скворцов подражать другим пернатым и запомнили песни соловьев, синиц, свирестелей, щеглов?..

Нет, пожалуй, это были все же именно воробьиные песни. Так веселиться и выказывать свою радость могут только серые простяги-воробьи.

Как они попали в метро – не знаю. Видимо, понравилось им светлое подземелье. И вели они себя привольно, будто летом – в парке.

Как обычно, приходили и уходили электропоезда, а люди замедляли шаги и слушали воробьев. Слушали и, наверное, думали, что не век быть снегам и морозам. Слушали – и на лицах появлялись улыбки.

Чувство прекрасного всегда определяло наши отношения к окружающему. Чем чаще мы откликаемся своими эмоциями на прекрасное в природе, тем больше пробуждаем в себе человеческого.

Мне показалось, будто я очнулся от зимнего забытья.

Песня в метро внезапно открыла для меня новый мир. Совсем рядом… В городе, который все мы видим каждый день и порой не замечаем. Видим и даже не пытаемся понять. Таким он зачастую кажется нам привычным и будничным.

Еще в XVI веке французский философ Мишель Монтень в своих «Опытах» писал: «Красоту и изящество мы замечаем лишь тогда, когда они предстают искусственно заостренными, напыщенными и надутыми.

Если же они скрыты за непосредственностью и простотой, то легко исчезают из поля столь грубого зрения, как наше. Прелесть их – неброская, потаенная: лишь очень ясный и чистый взор может уловить это тихое сияние…»

В тот день, в метро, мне казалось, я уловил «тихое сияние».

И еще воробьиная песня помогла мне открыть в себе какое-то новое чувство, не менее важное для человека, чем зрение и слух… Чувство сопричастности с загадочным миром животных и растений… Чувство понимания взаимной необходимости человека и всего живого.

Крылатые-хвостатые горожане

В древние и в не очень давние времена местность, где расположена Москва, изобиловала разными животными.

Археологические раскопки на территории города – тому подтверждение, как и упоминания в многочисленных старинных документах, газетных публикациях.

Московская пресса XIX века сообщала: «…А в ту весну уток прилетело видимо-невидимо. На пресненских прудах детвора ловила их руками…»;

«В подвале заброшенного дома в Сокольниках обнаружены три волчонка. Куда подевалась их мать-волчица – неизвестно… Звереныши в хорошем состоянии…»;

«…На святки в Нескучном саду белки осмелели до того, что прыгали на плечи гуляющим и заглядывали в карманы в поисках съестного…»;

«…Удивительное событие: в заброшенном колодце у Серпуховской заставы поселилась куница. Обычно этот зверек живет на деревьях… Что заставило куницу перебраться так близко к человеческому жилью, да еще обитать в подземелье?»;

В XIX веке «невдалеке от Свиблово, в погребе разломанной избы обитала росомаха – зверь крайне редкий в Московском крае и, уж тем более, вблизи от людей…»

«Невдалеке от Свиблово, в погребе разломанной избы обитала росомаха – зверь крайне редкий в Московском крае и уж тем более вблизи от людей…»

Во времена правления великого князя Василия III и до конца XIX века на кремлевских башнях гнездились соколы-сапсаны.

Царь Алексей Михайлович в середине XVII века охотился на цапель в трехстах шагах от Кремля.

В 1812 году, во время войны с Наполеоном, в Серебряном бору, в Кунцеве, Измайлове можно было встретить медведей, волков, куниц, рысей, глухарей, тетеревов.

Славились изобилием рыбы и московские реки в городской черте. В середине XIX века москвичи вылавливали удочками за год около «…трехсот пудов ельца, двести пудов подуста и до пятисот пудов плотвы».