Москва подземная. История. Легенды. Предания

И по немалому бою с помощию яицких казаков Заруцкого и Марину, Ростригову жену, с сыном, також и протчих воров, взяв с великим богатством, послали в Москву…»

Доставленного в столицу Ивана Заруцкого посадили на кол, а малолетнего сына Лжедмитрия и Мнишек повесили.

Как отмечал Василий Татищев: «…Марина, сидя в заключении от нетерпеливой презельной печали, презрев всякое ей довольство и обещанную от государя милость, умерла внезапно.

Лжедмитрий I

Лжедмитрий II

Тушино. Современный вид

И тако сия мужественная и властолюбивая жена, ища более, нежели ей надлежало, более затевая, нежели женские свойства снести могут, с великим нещастием, яко обычай всем сему подобным властолюбием, жизнь и славу свою с бесчестием окончила».

Перед смертью, в 1614 году, Мнишек в бреду якобы рассказала кому-то, что под Тушино, в подземелье, вместе с другими сокровищами, хранятся несколько книг Ивана Грозного. Всю библиотеку ее людям отыскать так и не удалось.

Фома – Лесной Бес

Александр Данилович не очень-то доверял непроверенным слухам и преданиям. Но хорошо запомнил, как в детстве сам побывал в Тушино.

Тогда Меншиков услышал от местных жителей, что Маринка была ведьмой и сумела накрепко заколдовать спрятанные сокровища.

Иногда, в короткие летние ночи, видели тушинцы, как по берегу реки ходит незнакомая женщина. Те, кто пытался приблизиться или подглядеть за ней, теряли рассудок. А старики утверждали: «То Маринка-ведьма, Ростригова женка, вернулась и проверяет, на месте ли сокровища…»

Слышал Александр Данилович в Тушино и предание об известном разбойнике-душегубе Фоме, по прозвищу Лесной Бес. Был тот Фома когда-то казаком у атамана Заруцкого. Мнишек поручила именно ему стеречь клад. Но при этом – колдовскими чарами лишила его разума.

Лютовал Фома в тушинских лесах много лет после смерти Маринки. Убивал и старого, и малого – любого, кто нечаянно приближался к месту, где в тайной пещере хранилось сокровище, вывезенное из Москвы.

Потом вдруг Лесной Бес пропал: то ли такие же разбойники погубили, то ли сам сгинул в болотах, или подался в дальние края.

Правда, ходила в народе и другая версия: будто Фома вдруг, – то ли от одиночества и тоски, то ли в великом подпитии, – плюнул на запреты и раскрыл в пещере один из сундуков Мнишек. Попалась ему какая-то колдовская книга. Только разглядел – как стал понимать слова и буквы. Мигом выветрился хмель, развеялись чары Маринки, вернулся разум.

И что он вычитал в книге? Неизвестно. Только вышел после того Фома из пещеры и удавился на первой же березе… Как говорили в народе: не выдержал разбойник неожиданного «поумнения».

Но уж в это предание Меншиков точно не поверил, даже в далеком детстве.

«Они – как живые»

– Словом, ты понял, что тебя ждет, – жестко произнес Александр Данилович. – Прямо сейчас и отправишься с моими людьми.

Осип заметно повеселел и развязно ответил:

– Твое слово, князь, – моя работенка. К вечеру «кладник» будет у тебя, а ты уж сам думай, как меня наградить…

Хотел было Меншиков денщика вызвать, но вдруг задумался:

– Погоди-ка… Если ты знаешь тайну московских сокровищ, почему сам не разбогател?

Осип усмехнулся:

– Каждому положен только один счастливый клад в жизни. Мой – еще в земле почивает и меня дожидается…

– Что ж ты с найденными сокровищами делаешь? – недоверчиво спросил Меншиков. – И как ты можешь определить: твой клад или не твой? Принесет тебе счастье или беду?

Осип хитро посмотрел на Александра Даниловича:

– То большая наука. Сокровища – они как живые. Сами знающему человеку нашептывают: где их искать и что с ними делать. Один отыщешь, а он подсказывает: отдай меня в церковь Иоанна Богослова под Вязами – там, на погосте, лежат убиенные лихими людьми те, кто копил меня и из-за меня погиб. А другой нашептывает: раздай меня нищим у собора Казанской Пресвятой Богородицы… А третий так и звенит своими монетками: пропей, не жалей, пропей с честным народом, угощай всех напропалую.

Меншиков ухмыльнулся – видно, понравились ему байки Осипа:

– А что будет, ежели кто отыщет клад и заартачится – не исполнит его волю?

– Беда случится… Либо царевы люди закуют в железо, либо разбойники зарежут, либо хворь неизлечимая погубит. Надо знать заветные слова для разговора с сокровищами, да самому уметь их слушать.

– Ох, и горазд ты брехать, – рассмеялся Александр Данилович. – Ладно, вечером поглядим, что за чудеса в твоем «кладнике».

«Прощайте, служивые!»

Вскоре Осип в сопровождении денщиков светлейшего князя добрался до берега Неглинки, где стояло несколько заброшенных изб. Кладоискатель уверенно прошел между ними и раздвинул густые заросли черемухи.

– А теперь, служивые, кто посмелей – за мной! – скомандовал Осип и указал пальцем на едва приметную нору. – Придется землице покланяться да во тьме на брюхе поползать. Сокровища просто так не даются…

Денщики переглянулись в недоумении. Разве пролезть сюда человеку?

– Не робей, служивые! А то нырну один в землю, а вас князюшка попотчует тогда батогами… А хотите – и впрямь дождитесь меня здесь. Чего одежонку пачкать? Я достану свой кладник и мигом вернусь.