Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

В августе 1380 г. в Москву поступили вести о том, что Мамай идёт войной на Русь. Его войско, включавшее, помимо татар, наёмников – черкесов, осетин, армян, буртасов и итальянцев, должно было соединиться с литовскими полками Ягайлы на берегу Оки в Семёнов день (1 сентября), после чего двинуться на Москву. Олег Рязанский вёл двойственную политику – с одной стороны, он направил своего посла к Мамаю и Ягайле, а с другой – известил московского князя о татарско-литовских планах. Получив эти известия, Дмитрий Иванович собрал в своей столице крупные военные силы. Ранние источники («Задонщина» и повествования Рогожского летописца – Симеоновской летописи и Новгородской IV – Софийской I летописей) упоминают об участии в походе, помимо самого Дмитрия Московского и его двоюродного брата Владимира Серпуховского, белозёрских и тарусских князей, а также Андрея и Дмитрия Ольгердовичей. Летопись Дубровского и Архивская летопись, восходящие к новгородскому своду 1539 г., добавляют к этому списку князей Ивана Васильевича Вяземского, Андрея Фёдоровича Ростовского, Андрея Фёдоровича Стародубского, одного из ярославских князей Васильевичей, Фёдора Михайловича Моложского, Семёна Константиновича Оболенского, Романа Михайловича Брянского, Василия Михайловича Кашинского и сына Романа Семёновича Новосильского. Если список новгородского свода 1539 г. верен, тогда состав участников Донского побоища в целом повторял состав участников похода на Тверь в 1375 г., за исключением суздальско-нижегородских князей.

Дмитрий Иванович оставил часть своих войск в Москве, а с остальными направился в Коломну, где его нашли послы от Мамая, кочевавшего в это время за Доном: «Мамаи ста въ поле близъ Дону, со всеми силами, стоя 3 недели, ждучи Ягаила, а къ великому князю присла, прося выхода, какъ было при цари Женибеке, а не по своему докончанию; а князь велики хотящи ему выходъ дати по хрестьяньскои силе, онъ же не хотяше»251. По договорённости, заключённой Дмитрием Ивановичем с Мамаем в 1371 г., московский князь обязался выплачивать Орде дань, но в меньшем размере, чем та дань, которую платило Великое княжество Владимирское при Джанибеке. Тогда Москве удалось таким способом нейтрализовать Мамая и избежать войны одновременно с Ордой и Литвой. В 1374 г. выплата дани татарам полностью прекратилась. Обещая в 1380 г. Мамаю возобновить выплату дани согласно «докончанию» 1371 г., Дмитрий рассчитывал вновь разрушить ордынско-литовскую коалицию, однако на этот раз Мамай был полностью уверен в своих силах и требовал восстановления той степени зависимости Руси, которая существовала на пике могущества Золотой Орды. На это московский князь согласиться уже не мог.

20 августа Дмитрий Иванович вышел со своими полками из Коломны и начал движение на запад вдоль левого берега Оки. Встав у устья реки Лопасны, он стал собирать сведения о местонахождении татар. После подхода из Москвы дополнительных сил во главе с Владимиром Серпуховским и окольничим Тимофеем Дмитрий переправился на правый берег Оки и начал продвигаться на юго-восток. 6 сентября русские полки достигли берега Дона, где ими были разбиты сторожевые отряды Мамая. Среди воевод московского князя возник спор о том, где давать бой татарам: «Ови глаголаху: „поиди за Донъ“, а инии не хотяху, глаголюще: „умножишася врази наши, Татарове, Литва, Рязанци“. А Мамаи, слышавъ приходъ великого князя къ Дону и сеченыхъ своихъ виде, възьярися зело и рече къ своимъ: „подвигнемся къ Дону, доколе приспеетъ намъ Ягаило“»252.

Если бы русские полки остались на левом берегу Дона, в случае неудачного исхода боя они смогли бы отступить, однако Мамай получил бы возможность соединиться с Ягайлой, находившимся уже совсем близко. Чтобы не допустить их соединения, необходимо было переправиться на правый берег, и в этом случае оставшийся за спиной Дон не оставлял русским воинам иного выбора, кроме как победить или умереть. Именно это решение и принял Дмитрий в ночь с 7 на 8 сентября: «А князь велики повеле мосты мостити чересъ Донъ и бродовъ пытати въ нощи, а в утре въ суботу, на праздникъ Рожества святыя Богородица, сентебря 8, повеле воемъ своимъ преити за реку и поити въ поле. Бе же и мъгла тогда велика, потомъ же мъгла уступи, тогда преидоша вси за Донъ; бе же множество бесчислено вои, яко и земли двизатися, и выидоша въ поле чисто на усть реки Непрядвы, исполчився»253.