Москва. Путь к империи

Московское княжество, как уже не раз говорилось, находилось на границе великих княжеств Владимирского, Тверского и Рязанского. Ни один из великих князей, естественно, делиться с Москвой своими землями, а значит, своим влиянием, своей властью добровольно не собирался. Более того, добиваясь признания ордынских ханов и получая от них ярлык на великое княжение во Владимире, князья тверские и костромские не будут переезжать в стольный город Владимир, станут править великим княжеством из своих городов. Этот факт говорит прежде всего о том, что столица северо-восточной Руси теряла свое влияние на молодые, быстроразвивающиеся княжества, что в свою очередь, казалось бы, должно было ухудшить и без того шаткое положение окраинного Московского княжества.

Человеку, незнакомому с предысторией Заокского края, трудно было бы поверить, что Даниил Александрович сам начнет «примысливать» земли, собирать в единое политическое и экономическое целое Московское пространство.

Его сын, Юрий Данилович, пойдет еще дальше: он смело будет бороться со своим дядей, тверским князем Михаилом Александровичем, за великое княжение.

О причинах столь резкого возвышения Москвы над другими княжествами ученые много думали и говорили в последние два века. Чаще всего они называли следующие особенности развития будущей столицы России:

— географическое положение;

— поддержка духовенства;

— личность князей, довольно точно решавших политические задачи.

Назывались и другие причины, но никто из ученых не обратил внимания на то, что все эти причины являются следствием долгого, неспешного обживания Московского пространства.

Митрополит Петр поддержал политику Ивана I Калиты именно потому, что почувствовал — первый из духовных владык всея Руси — созидательную мощь нового, сильного народа, обитавшего в среднем течении реки Москвы и во всей Заокской земле. Основав в Москве Успенский собор, этот деятель Православной церкви предрек городу и его князьям великое будущее. Преемник митрополита Петра грек Феогност окончательно перебрался в Москву, которая с тех пор стала церковной столицей всея Руси.

Жители Москвы отнеслись к новому статусу города с чувством гордости и ответственности: они «необыкновенно чтили «всея Руси чудотворца», вскоре же по его кончине»[31].

Некоторые авторы XX века называют в числе причин выбора митрополитами всея Руси города Москвы в качестве своей резиденции материальные льготы, предоставляемые им городом, куда более выгодные, чем те, которые могли предоставить им другие города. Но подобный взгляд на политику церкви, видимо, подкреплен был уверенностью в том, что, во-первых, во времена митрополита Петра московские князья уже имели большие финансовые возможности, а во-вторых, политика князей по привлечению высшего духовенства в Москву была полностью и безоговорочно поддержана москвичами: знатными и простыми, богатыми и бедными.

Следует напомнить, что еще до нашествия хана Батыя на Русь Православная церковь представляла собой сложный, разветвленный организм, подчиняющийся только своим духовным иерархам, авторитет которых был очень высок. Церковное общество состояло из «1) иерархии, священства и монашества; 2) лиц, служивших церкви, церковнослужителей; 3) лиц, пригреваемых церковью, — старых, увечных, больных; 4) лиц, поступивших под опеку церкви, изгоев, и 5) лиц, зависимых от церкви, — «челяди» (холопов), перешедших в дар церкви от светских владельцев. <…> Всех этих людей церковная иерархия ведает администрацией и судом: «Или митрополит, или епископ тож ведают между ими суд или обиду». Изгоям и холопам и всем своим людям церковь создает твердое общественное положение, сообщает права гражданства, но вместе с тем выводит их вовсе из светского общества»[32].

На рубеже XIII–XIV веков Православная церковь не потеряла своего влияния на русское общество, скорее наоборот, и тому есть глубокие внешние и внутренние причины. Внутренние причины любой православный может легко найти в сердце своем. О внешних причинах, тесно связанных с внутренними, стоит сказать особо.

Ордынские ханы, как хорошо известно из истории многочисленных завоеванных ими стран, на удивление лояльно относились к вероисповеданиям покоренных ими народов. Еще «в 1270 году хан Менгу-Тимур издал следующий указ: «На Руси да не дерзнет никто посрамлять церквей и обижать митрополитов и подчиненных ему архимандритов, протоиереев, иереев и т. д.