Москва (СИ)

— В общем, с одной стороны вроде ничего такого примечательного: да, предлагали пару раз соседям какие-то вещички, деньги просили небольшие, но… так полгорода живёт, ничего необычного. Но это только с одной стороны. А вот с другой… В общем, удалось посмотреть на одну из проданных вещиц: клифтик явно не Комаровского размера. Он сам мужичок хоть и крепкий, однако ростом не вышел и по телосложению сухощавый, а в пиджачок, что сторговал, двое таких Комаровых вместится, ещё и для третьего место найдётся. На богатыря сшит. По всем описаниям пиджак похож на одежду, убитого Упаковщиком, барышника Толмачёва — того как раз по великанской комплекции опознать удалось. В общем, есть смысл поплотнее заняться гражданином Комаровым.

Закончив, он с ярко выраженным восхищением посмотрел на меня.

— Ну и чуйка у тебя, товарищ Быстров! Только второй день делом занимаешься, а уже на верного подозреваемого вышел! Завидую, но… белой завистью и от всей широкой души.

— Нечему тут завидовать, — смущённо буркнул я.

Если говорить по чесноку, было от чего смущаться: де-факто я ничего не сделал, лишь присвоил себе чужие лавры. В реальной истории именно эти ребята из московского угро, проделав воистину титаническую работу, отыскали преступника. Правда, им понадобилось несколько лет.

Хорошо искать чёрную кошку в тёмной комнате даже при выключенном свете, если точно знаешь, что она там есть и где именно засела. Так что особого восторга я не ощутил. Когда Дашка играла в компьютерные игры, она называла такие вещи сленговым термином «читерство».

Но я готов и дальше быть этим самым читером, при условии, что спасу хотя бы несколько человеческих жизней.

— Как понимаешь, так просто нагрянуть к нему с обыском нельзя: если ничего не найдём, только спугнём его, и он затаится надолго, а то и навсегда, — заметил я. — И хрен мы его поймаем.

— Другими словами… — Бахматов не договорил, всё и так было понятно.

— Другими словами, действуем стандартно — методом провокации. Подводим к Комарову потенциального клиента, заставляем проявить себя и подсекаем. И да, можешь даже не спорить: живцом буду я, — произнеся этот спич, я вновь ощутил приступ дежавю.

Давно ли приходилось разгуливать в чужих шмотках, чтобы навлечь на себя внимание грабителей — такое чувство, что будто вчера.

Приехал возбуждённый Трепалов.

— Только работать начал и уже первую выволочку получил, — со смехом произнёс он. — Уровень преступности говорят вырос, прохода мирному человеку нет.

— Слушай, Александр Максимыч, — сразу взял быка за рога я, — у нас с товарищем Бахматовым идея возникла, как этот самый уровень преступности слегка понизить…

— Излагай, — кивнул он.

Я сообщил ему свой план. Он внимательно выслушал, не перебивая, лишь в конце рассказа отрицательно помотал головой:

— То есть ты собираешься явиться на Конный рынок под видом покупателя из деревни, который ищет себе лошадёнку?

— Ну да! А что тут такого?

— Ты на себя посмотри! — хмыкнул он.

— Чего я там не видел. Что, у меня десять классов на лбу написано? — невольно вырвалась у меня из уст легендарная фраза из «Места встречи».

— Чего?! — непонимающе замигал Трепалов.

— Ну, в том смысле — я что на сотрудника угро так похож? — поправился я.

— Похож, — удручённо вздохнул Трепалов.

— Похож, — подтвердил Леонид. — Хоть и не местный, но уж больно морда лица у тебя, Георгий, интеллигентская. Не сыграть тебе мужичка от сохи, хоть ты тресни!

— Значит, в мои актёрские способности вы не верите?! — произнёс я недовольным тоном, хотя уже успел догадаться, что товарищи правы.

Вроде и я самого простого происхождения, и настоящий Быстров, но… и профессия наложила свою печать на облик, и от моего высшего образования никуда не деться, так что я не стал артачиться и смирился с их вердиктом.

Честь сыграть роль приманки выпала приехавшему где-то через час Бодунову. Не успел он только войти в кабинет и поздороваться, как глаза Трепалова радостно сверкнули:

— Вот, кто нам нужен!

— Поздравляю, — пожал я руку Ивану. — С корабля прямо на бал…

— Какой ещё корабль, я на поезде приехал, и причём тут бал? — удивился он.

— В образном смысле, — туманно пояснил я. — Начальство решило, что ты — самая подходящая кандидатура, чтобы спровоцировать конкретного злодея. На нём уже почти два десятка трупов.

— Сколько? — не поверил Бодунов.

— До хрена! — заверил я.

Операцию не стали откладывать в долгий ящик. Уже утром следующего дня Иван Бодунов появился на Смоленском рынке в образе гостя столицы при деньгах. Глядя на его вроде простодушное и при этом хитроватое лицо, не верилось, что перед нами матёрый сыщик — ни дать, ни взять, крепко стоящий на ногах деревенский мужик, который решил на отнюдь не последнее купить необходимую в хозяйстве лошадь.

Даже одежду подобрали соответствующую, чтобы походить на кулака-мироеда. Картуз, юфтевые сапоги, добротная рубаха, штаны, жилетка…

На этом настоял я, помня, что во время судебного процесса Комаров напирал на то, что приносил обществу пользу, уничтожая классового врага.

Спасибо послезнанию: так появился маленький, но очень нужный для поимки преступника штришок.