Москва-Сити

– «Ось», «ось», – передразнил эксперт. – Мозги разлетелись, сам, что ли, не видишь?

– Га-а… – выдохнул Сидорчук – все, мол, понял.

Вместе с экспертом Сидорчук оформил протокол осмотра вещественного доказательства. Два шофера расписались в документе как понятые.

Сидорчук положил протокол в портфель, упрямо сосредоточившись, постоял, еще полюбовался на машину на прощанье. Ну что ж, руль действительно правый, номера частные…

Да, похоже, смотреть тут больше и впрямь не на что – машина изучена криминалистами из экспертно-криминалистического управления ГУВД досконально. Пробоины, пятна крови, осколки стекла и сам характер его разрушения, типы застрявших в обшивке пуль, их идентичность тем пулям, что были извлечены из тел пострадавших, – все это будет указано в акте криминалистической экспертизы, который сейчас готовится в ЭКУ.

И все же что-то словно не давало Сидорчуку покоя. Он обошел машину раз и другой, присел на корточки, заглянул зачем-то под днище, посмотрел, цел ли глушитель. Все вроде было цело. Тогда он зашел спереди, со стороны капота, полюбовался еще раз на строчку пулевых отверстий в ветровом стекле и понял наконец причину своего беспокойства. Странно возникшее в нем чувство какой-то незавершенности осмотра было связано именно с этой пулевой строчкой, а вернее, с предположением начальника следственной части Мосгорпрокуратуры старшего советника юстиции Калинченко о том, что стреляли непрофессионалы, случайные люди. Ему бы самому, чудику, полюбоваться на эту вот роспись. Отверстия шли ровненько, на одном расстоянии друг от друга – так ровно мог бы прострочить лобовик какой-нибудь фантастический робокоп. Или «калаш», зажатый в станок, с помощью которого проверяют оружие на пристрелочных стендах.

– Ось! – не то задумчиво, не то восхищенно сказал Сидорчук, сняв перчатку и проведя пальцем от дырки к дырке.

– Ага, – понятливо отозвался криминалист из ЭКУ. – Класс. Как еще стекло-то осталось цело. Вот что значит японцы!

– Нет, братцы, – протянул, словно про себя, Сидорчук, – это никакой не дилетант стрелял. Это стрелял очень большой умелец!

– Профи высокого класса стрелял, – подхватил эксперт. – Ты видишь этот вот подъем? – спросил он Сидорчука. – Видишь, трасса – слева вверх направо с небольшим подъемом?

– Ну вижу, – кивнул Сидорчук. – И что?

– А то, что по этой вот строчке можно с большой степенью достоверности говорить: у стрелка приличный боевой опыт.

– Это еще почему? – заинтересовался Сидорчук.

– Потому что такая вот дуга при стрельбе навскидку – на шорох, на взблеск оптического стекла – дает максимальный эффект. Не зацепит ноги – зацепит туловище или голову. Если, конечно, человек не успеет распластаться на земле.

– Кто, значит, не успел, тот опоздал, – снова словно про себя пробормотал Сидорчук.

– Конечно, – завершил эксперт, – стрелял этот спец в Москве, а не в Аргунском ущелье, но раз рука у человека поставлена – это уже навсегда…

Они оба зашли в гараж, под крышу, остановились недалеко от ворот, греясь в потоке, который гнал и гнал компрессор тепловой завесы, закурили…

– Может, даже какой из нашего брата, из ментов, и стрелял, да? – задумчиво сказал Сидорчук. – Вполне ж может такое статься…

– Может, – легко согласился эксперт. – Нахлебался малый в Чечне, опыта набрался, вот теперь его здесь и применяет. Сейчас сплошь и рядом такое, газеты все время пишут…

– Так шо это за машинка-то? – переменил тему Сидорчук. – За кем она, зараза, числится? Не в курсе?

Эксперт старательно заплевал свой окурок, прежде чем бросить в большую, затейливо сваренную из стальных листов мусорницу.

– Один раз кинули незагашенный, так представляешь – загорелось. Масло ж кругом, ветошь вся пропитанная… как порох… – Он помолчал немного. – Насчет того, за кем она числится, тебе там, наверху, твои муровские коллеги лучше скажут. Слышал я только, что никакого отношения к мэрии. Какой-то не то продюсер, не то менеджер – черт их теперь разберет! Раньше-то, по-русски-то, они все приказчиками звались, да и конец. А теперь нет, теперь приказчик – это вроде как говно какое-то, а менеджер – это ого-го! – Он ехидно усмехнулся, спохватился: – Да, и водила этот подстреленный – тоже его, того менеджера. Водитель-охранник. При нем и пушка была, между прочим. По доверенности ездил…

Наверху в МУРе, где он числился, Сидорчук узнал, что машина принадлежит продюсеру шоу-бизнеса Валерию Григорьевичу Плотникову и что Плотникова сейчас нет в городе – в ночь на 19-е отбыл на гастроли на Урал.

– Какие-то у них там Рождественские встречи, что ли… Мы его найдем, конечно, там, на Урале, но только вряд ли с этого будет толк. Это, пожалуй, только сам подстреленный, Топуридзе, скажет – почему он на каком-то леваке на службу ехал, а не на своей персональной, – объяснил подчиненным замначальника МУРа полковник милиции Владимир Яковлев.

ТОПУРИДЗЕ