Москва слезам не верит

– Боже мой! – воскликнул режиссер. – После окончания ВГИКа… – Он пояснил: – Это Всесоюзный государственный институт кинематографии…

– Я знаю, – перебила его Людмила. – Там ректором Грошев Александр Николаевич.

– Извини, – поправился режиссер. – Я иногда теряюсь, кто ты? Приемщица из химчистки, специалист по антиквариату или…

– Я просто женщина, – улыбнулась Людмила и, может быть, впервые пожалела, что двадцать лет назад не послушала Еровшина и не пошла учиться.

– Не знаю, справедливо это или не справедливо, – с горечью продолжал режиссер, – но после ВГИКа я два года работал ассистентом режиссера, на семи картинах – вторым режиссером, а это почти десять лет, с трудом получил постановку по дерьмовому сценарию, потом два года ждал своей очереди, чтобы снять следующий фильм, а ты за один разговор разрешила проблему, на решение которой мне понадобилось бы, может быть, еще десять лет.

– Не за один разговор, – поправила Людмила, – а за два. Прибавь еще к этому двадцать лет знакомства.

– Как двадцать? – удивился режиссер. – Он же твой родственник.

Разоткровенничалась, дура, обругала себя Людмила и поправилась:

– Конечно, он всегда был моим родственником, но узнала я его в восемнадцать лет, когда приехала в Москву. Он московский родственник, и раньше я его не видела.

– А в каком он звании?

– Я не знаю. Я никогда не видела его в форме. А в званиях я не разбираюсь. У меня был один знакомый, у него на погонах было три звезды. Я думала, что он полковник, а оказалось, что старший лейтенант.

– И все-таки обидно: нам, мужикам, все приходится добывать своим горбом, а вы можете выйти замуж за полковника, за генерала, за министра – и сразу в полном порядке.

– За режиссера, – добавила Людмила. – За тебя, например.

– Я тебя не стою!

И вправду не стоишь, вдруг подумала Людмила, нормальный средний режиссер, как средний инженер, но тебе выпал шанс, воспользуешься ли ты им? Здесь я тебе помогла, но картину-то ставить тебе самому.

Людмила допила кофе и стала собираться. Сегодня у режиссера первые актерские пробы – ей хотелось посмотреть, как снимают кино, и он обещал взять ее на съемки. Но тут позвонили в дверь. Людмила посмотрела на часы. Никто и никогда так рано к ней в дом не приходил. Она, правда, привыкла вставать рано, обычно около шести утра. Принимала душ, не торопясь пила кофе, не торопясь шла в химчистку, радуясь солнцу, свежему утреннему воздуху, еще не пропитанному бензиновой гарью. Может быть, это соседка Ирка, с которой они вчера засиделись, подумала Людмила, приоткрыла дверь и не успела ее захлопнуть. В образовавшуюся щель просунул ногу Гурин, ее бывший муж. Они развелись десять лет назад. Людмила его не видела несколько лет. Слышала, что он снова женился, получил квартиру, развелся с женой, квартиру разменяли, и ему снова досталась комната в коммунальной квартире в соседнем микрорайоне. Гурин пил по-прежнему. И когда уже ни у кого не мог занять денег, шел к Людмиле. Она его не пускала в квартиру. Тогда он стал приходить в химчистку. Во время игры с чехами он получил травму головы, стал хуже слышать и теперь говорил громко, почти кричал. Он заходил в химчистку и требовал:

– Людмила, дай три рубля!

Обычно она доставала трешку, молча протягивала ему, и он уходил, чтобы прийти снова через неделю. Иногда у него появлялись деньги, и он приносил часть долга:

– Вот тебе десять, за мной еще пятнадцать.

Потом дела у него, вероятно, совсем разладились, и он стал приходить в химчистку каждый день. Людмила решила посоветоваться с заведующей.

– Для начала посадим на пятнадцать суток, как мелкого хулигана, – решила заведующая и договорилась с начальником ближайшего отделения милиции.

В тот раз Гурин пришел с приятелем. Все произошло по четко разработанному сценарию. Как только Гурин приблизился к зданию химчистки, Людмила ушла на второй этаж, где стояли стиральные машины самообслуживания. Гурина попросили подождать, а заведующая позвонила в милицию. После этого Людмила спустилась и встала на выдачу. Гурин подошел и протянул руку:

– Дай три рубля!

– Гражданин, не мешайте работать, – отрезала Людмила.

– Дай три рубля, если не хочешь скандала, – предупредил Гурин.

– Почему не хочу? – удивилась Людмила. – Я хочу скандала. Но хорошего, полноценного, с оскорблениями и угрозами.

Гурин, не ожидая такого поворота, посмотрел на своего приятеля в мятом вельветовом пиджаке. Тот, подумав, отрицательно покачал головой и направился к выходу. Но Гурин недаром был лучшим нападающим в команде. Он отодвинул одного из клиентов, попытался поймать Людмилу за лацкан ее халата, она отшатнулась, тогда Гурин легко перескочил через стойку, схватил Людмилу и хотел ее вытащить. В этот момент в химчистку вошли трое милиционеров. Они мгновенно надели на Гурина наручники и начали составлять протокол. Гурина арестовали на пятнадцать суток, как мелкого хулигана. Судья ему объяснила, что, если бы Людмила настаивала, он мог бы сесть года на три.