Москва слезам не верит: сборник

Директорская ладонь оказалась жесткой и сильной, и она подумала, что этот смоленский парень работал и руками. И тоже, наверное, пробивался.

Катерина оглянулась. Работницы смотрели в их сторону.

— Меня зовут Николаем Степановичем.

— А меня Катериной.

— Катерина, я подумаю о твоем предложении.

— Подумайте, предложение-то хорошее, — убежденно сказала Катерина.

— Учиться не собираешься?

— В этом году завалила. На будущий год буду поступать.

— Я тоже только с третьей попытки поступил, — признался директор. — Ты поступишь! Мы, из провинции, упорные.

— Наверное, — согласилась Катерина. — Как говорит моя подруга Людмила, нам отступать некуда.

— Она верно говорит. Если будут проблемы — заходи. Смоленские всегда помогали псковским, а псковские — смоленским.

— Мне неудобно, — смутилась Катерина.

— Тебе — удобно, — сказал директор и пошел.

Катерина смотрела ему вслед. Невысокий, коренастый, длиннорукий. Он ей напоминал псковских деревенских мужиков. Они ходили так же, чуть сутулясь, будто их руки тянулись к земле.

Через неделю на фабрике было партийное собрание, где директор критиковал их начальника цеха. Еще через неделю начальника перевели в отдел снабжения, и на его место назначили Леднева. После этого пожилые работницы начали здороваться с Катериной. На цеховом комсомольском собрании ее выдвинули комсоргом цеха. Она отказалась. Леднев вызвал ее в свою контору, закрыл дверь и спросил:

— Ты не хочешь мне помогать?

— Я хочу, но мне надо готовиться в институт.

— Пойми, — убеждал ее Леднев, — я должен сформировать свою команду, чтобы меня поддерживали. И начальники участков, и парторг, и комсорг. Иначе меня сожрут. Ты присматривайся к производству. Осенью я тебя в начальники участка выдвину.

— Не утвердят, — возразила ему Катерина. — Надо хотя бы техникум закончить.

Катерина уже разбиралась в иерархии руководства цеха.

— В порядке исключения — можно, — заверил ее Леднев.

— С чего бы ради меня делать исключения? — засомневалась Катерина.

— Директор утвердит, — уверенно сказал Леднев. — Вы же земляки.

— Мы почти соседи. Я псковская, а он смоленский.

— И оба не любите москвичей. Это вас и объединяет.

— Почему мы должны не любить москвичей? — удивилась Катерина.

— Москвичей нигде не любят. Я в армии служил, так все были против москвичей. Слишком мы бойкие и разворотливые. Москва — жесткий город. Знаешь пословицу — «Москва бьет с носка»?

— Я и другую знаю — «Москва слезам не верит».

— Тоже правильная пословица. Ведь в России, если поплачешься, — пожалеют. А в Москве слезам не верят. Но ты ведь не из плаксивых.

Катерина обо всех этих событиях рассказала Изабелле и академику. Они слушали, уточняли, задавали вопросы. Катерина заехала к ним перед майскими праздниками помочь Изабелле убрать квартиру.

— На Первое мая ты поздравь директора, — подсказала Изабелла и достала яркую открытку.

— Мне неудобно, — стала отказываться Катерина.

— Поздравить всегда удобно, — возразила Изабелла.

— А что я напишу?

— Пиши, — Изабелла начала диктовать. — Дорогой Николай Степанович!

— Никакой он мне не дорогой. Можно — уважаемый. Я его уважаю.

— Нет, именно дорогой, а не уважаемый, — настаивала Изабелла. — Уважаемый — это ты сразу устанавливаешь возрастную дистанцию. Ты — молодая, а он уже уважаемый.

— Он не молоденький, — подтвердила Катерина.

— И не старик. Всего-то лет на двадцать постарше тебя. Ты за него замуж можешь выйти.

Катерина не удержалась и рассмеялась.

— Ничего смешного. Академик старше меня на двадцать два года. Это вполне нормально. Раньше во Франции аристократы женились только после сорока. После сорока — это возраст женихов! Пиши: «Дорогой Николай Степанович! Поздравляю вас с праздником весны. Желаю счастья, удачи. Я рада, что вы есть». «Вы» напиши с большой буквы. И подпишись: Катерина псковская.

— Секретарша же прочтет эту открытку! Что она подумает?

— Пусть думает, что хочет, — отмахнулась Изабелла.

— Я лучше фамилией подпишусь, — попросила Катерина.

— Пиши, как я сказала, — рассердилась Изабелла.

Катерина написала, как велела Изабелла, и отправила открытку.

В профкоме ей предложили путевку в дом отдыха в Ялту. За треть стоимости. Она отказалась: надо было готовиться к экзаменам. К ней проявляли внимание. Она это чувствовала. Иногда она думала: а вдруг директор в нее влюбился? И пугалась этой мысли. На фабрике все знали, что у директора есть любовница — технолог из цеха кожаной галантереи, высокая блондинка. Только не это, решила Катерина. Она старалась даже не проходить мимо здания фабричного управления, чтобы не встретить директора.

…Потом она поймет, что ее просто пытались приручить. Она и сама будет приручать бойких и агрессивных работниц, когда станет директором комбината. Энергию надо направлять в нужное русло. Так делали всюду. Недовольных, если они были умны и энергичны, выдвигали. И бывшие бунтари становились начальниками цехов, инструкторами райкомов.