Москва слезам не верит: сборник

— Я проведу агитацию, — пообещал шофер. — У нас все эту передачу будут смотреть. Счастливо!

— Спасибо вам, — Дивов расплатился.

— У нас уйма времени. Поезд ведь только ночью, — сказал он Наталье.

— Дело сделано, — сказала она. — Будем отдыхать.

И они пошли гулять. Они поднялись на городской вал, с которого был виден весь городок — с пожарной каланчой, с церковью, с городской площадью с торговыми рядами, оставшимися еще от прошлой, дореволюционной жизни. Когда они спускались, Дивов оглянулся. И на мосту через реку он тоже остановился у перил и как бы невзначай снова посмотрел назад.

— Что ты оглядываешься? — поинтересовалась Наталья.

— Да так, — неопределенно ответил Дивов. — Пришло время обеда. Мы его заслужили. Я тебя приглашаю в ресторан.

Они сидели в полупустом ресторане, и Дивов время от времени поглядывал на двух парней, которые сидели через два столика от них.

— Если бы ты после школы поступил в институт, — спросила Наталья, — ты тогда не стал бы военным?

— Наверное, все-таки стал бы, — сказал Дивов. — Я люблю четкость, определенность и риск.

— Все это в тебе есть, — согласилась Наташа. — А что ты все смотришь в сторону этих парней?

— Один из этих парней, — сказал Дивов, — шел за нами по городу, ждал нас у вала, а теперь вот он здесь.

— Я думаю, что ты маниакально подозрителен, — рассмеялась Наташа.

— Я профессионал, — сказал Дивов. — Они явно от нас чего-то хотят.

— Ну, ты насмотрелся западных фильмов.

— Хочешь убедиться, что я прав? — спросил Дивов.

— Хочу, — сказала Наташа.

Дивов расплатился, и они вышли из ресторана.

— Сейчас мы повернем за угол, — сказал Дивов, — и сразу через проходной двор. Но это нужно сделать очень быстро.

Они так и сделали. Бегом пересекли проходной двор.

— А теперь назад, — сказал Дивов.

Они повернули назад и тут же столкнулись с парнями.

— Вот что, ребята, — сказал Дивов. — Заканчиваем эту игру в казаки-разбойники, и давайте выкладывайте, что вам от нас нужно.

— Нам нужно поговорить с девушкой, — сказал парень в клетчатом пиджаке.

— Говорите, — разрешил Дивов.

— А можно нам поговорить с ней наедине? Тет-а-тет?

— Нельзя, — сказал Дивов. — Тет-а-тет исключается.

— Тогда мы не будем говорить.

— Не хотите — не надо, — сказал Дивов. — Но если я вас еще раз увижу у себя на хвосте, то накостыляю по шее. Я это умею делать очень даже хорошо.

— Может, все-таки поговорим? — предложил другой парень.

— Тогда объясняй сам, — нехотя согласился в клетчатом пиджаке.

— Вы сегодня фотографировали в колхозе «Победа».

— Было дело, — подтвердил Дивов.

— Мы знаем, что это для телевидения, и мы вас очень просим не показывать эти снимки.

— Почему? — спросил Дивов.

— Такое нынче не только в «Победе». Пять лет назад один садовод выступил с почином «Превратим нашу область в цветущий сад». И вот цветы отцвели и появились яблоки. Но никто не ждал такою урожая. Консервных заводов не построили, договоров не заключили, транспортом не обеспечили.

— Вы из колхоза? — спросил Дивов.

— Да, — подтвердил парень. — Я секретарь комсомольской организации.

— Тем более, — сказал Дивов. — Кто-кто, а вы-то должны понимать, Это безобразие — так относиться к урожаю, К этому, наоборот, нужно привлекать общественное внимание, чтобы подобное не повторилось, Вы лично должны были написать на телевидение, чтобы прислали корреспондента.

— Я бы написал, но… Мы с вами абсолютно откровенны. Мы уже полдня за вами ходим. Хотели даже напасть и отобрать пленки, но потом решили: ведь вы такие же молодые, как и мы, и, может быть, поймете. У нас в колхозе молодой председатель, самый молодой в области.

— Этого толстого вы тоже считаете молодым? — удивилась Наталья.

— Нет, — сказал парень. — Гнался за вами завхоз, а председатель выбивает транспорт у шефов. Он все делает, чтобы сохранить урожай, И вообще, он много сделал за год. Но у него есть и противники. На высказанное, особенно сатирическое, надо ведь реагировать. Его просто снимут. И вам ответят, что меры приняты. Решайте сами. От вас сейчас зависит судьба человека, молодого человека, хорошего человека. За плохого мы не стали бы просить.

— Ладно, — сказала Наталья. — Подождите. Мы должны посоветоваться.

Они отошли за угол дома.

— Что будем делать? — спросила Наталья у Дивова.

— Ничего, — ответил Дивов. — Ты получила задание и должна его выполнить. А выполнив, ты можешь высказать свое особое мнение.

— А меня о нем никто не спросит, — сказала Наталья.

— Ты его выскажешь сама. Но аргументы ребят весьма сомнительны. То, что у них председатель самый молодой, не оправдание. У одних самый молодой, у других — ветеран войны, у третьих — герой труда. А требования ко всем одни — профессионально выполнять порученное дело. А он его не выполнил, если гибнет урожай.

— Гибнет у всех, — сказала Наталья.

— Это не оправдание, — повторил Дивов. — На фронте, если даже отступили справа, слева, спереди и сзади, ты, получив задание выстоять, должен выполнить приказ или умереть.