Москва в решете

— Я же не кинозвезда, — ответ Байкаловой прозвучал чуть-чуть презрительно.

— А кто же вы? — Ирина вдруг поняла, что ей очень интересно услышать ответ.

— Я автор книг… Понимаете, Ира, я сужу лишь по тому, что знаю, так вот, писателям иногда лучше поменьше говорить, — Байкалова закашлялась. — Извините, смешинка в рот попала!

— Но почему?

— Ах, Ира, иной писатель, открыв рот, отвадит всех своих возможных читателей, — прозвучал спокойный смешок, Ирине даже показалось, что Байкалова зевнула.

— А что с писателями такого?

— Глупы-с, — Байкалова вздохнула. — Лицемерны-с. Невоспитанны-с…

Ирина фыркнула.

— Косноязычны, — добавила Байкалова и замолчала.

— Не любите красоваться? — догадалась Ирина.

— Почему?.. Люблю, — вздохнула Байкалова. — Для этого у меня есть бусы.

— Приходите, обещаю быть доброжелательной.

— Я подумаю, — не сразу ответила Байкалова. — Будет время, может и приду.

— А Настю Тихонову так и не нашли? — напоследок спросила Ирина.

— Не нашли, зато нам вернули Настин браслет… Ира, мне хочется кричать от бессилия. Была девочка, а остался лишь браслет, — потерянно произнесла Байкалова. — Даже похоронить её не можем…

ГОСТИ

По монитору шла заставка «Шоу Обман» — серебристая моль с головой Ирины придирчиво разглядывала всех приглашённых гостей в студии, прежде чем сесть на облюбованный свитер.

— Дорогие телезрители, первые двести позвонивших на наше шоу получат красочный поднос! — разливалась обещаниями реклама.

— И под глаз, — добавляла Ирина машинально.

— Моль надо сделать пожирнее, — злился главный креативщик Ваня Зайчелло, щурясь в монитор.

— Куда жирнее-то? — Ирина передёрнулась.

— Ты ничего не понимаешь, мать, — Зайчелло снял очки. — Ни у кого моли нет, а у нас будет! Все ненавидят моль, и все боятся моли! Ферштейн?..

— Ты пригласишь Байкалову? — Ирина спросила, но ответа не получила и спросила еще раз: — Ваня, что ты молчишь, ты пригласишь Байкалову?..

— Почему ты спрашиваешь у него, а не у меня? — Миша Баранов, редактор «Шоу Обман» подобрал с полу зелёные очки креативщика, и нацепил их на свой унылый еврейский нос.

— Я читала её роман «Счастье близко». Хороший, без дураков, роман, — как можно равнодушнее сказала Ирина. — Ну, почему бы её не пригласить к нам?

— Говорят, она скандалистка ещё та, а у нас хоть и шоу-скандал, но срежиссированный, между прочим, — Зайчелло зевнул и ткнул себя большим пальцем в грудь. — Ира, запомни, раз и навсегда, это не твоя юрисдикция — приглашать гостей! Кого боссы пригласят, с теми ты и хохмишь!

— Она хорошо пишет, — упрямо повторила Ирина. — Неужели я не могу поговорить с приятным мне человеком?

— Ладно, послезавтра будет гипнолог, — Баранов помотал носом и тяжело вздохнул. — Писательница-дура и шарлатан — неплохая компания!

— Почему дура-то? — не выдержала Ирина.

— Все бабы дуры! А ты не знала?.. — убеждённо буркнул Баранов, только что переживший развод с дележом имущества, после которого остался гол, как сокол.

ОГРЫЗОК ПИРОГА

Плешивый угловатый старик сидел на диване в гримуборной и смотрел на монитор, в котором показывали студию и зрителей. Его только что припудрили большой кисточкой, и старик смешно жмурился, как кот, которого погладили.

— Вы гипнолог?.. — отвлеклась от газеты «Спорт-Экспресс», которую листала, Байкалова.

Старик обернулся, посмотрел вокруг себя и, пожав плечами, скрипуче произнёс:

— Может быть…

— А через линзы хорошо гипнотизируете? — писательница начала обмахиваться газетой, как веером, недовольно глядя по сторонам. — Ах, как тут душно…

— Через какие ещё линзы? — проворчал старик. — Это мой природный цвет! — он пристально взглянул на Байкалову. — Я вас видел где-то, дама, — наконец определился он.

— Байкалова, — сердито покосилась на него писательница.

— Чупачупский! — старик вытащил платок и, промокнув им острый нос, снова сунул в карман.

— А я Виталина Рогова, — в гримуборную вошла новая участница «Шоу Обмана». — Здравствуйте! — писательница и гипнолог вздрогнули…

Ирина в это время выслушивала последние указания редактора Баранова.

— Ира, твоя история исчезновения во время съёма квартиры и истории пропавших журналисток Петриги и Жук, в принципе, похожи, но исчезновение Насти Тихоновой выбивается из общей канвы… Говорить о ней не стоит!

— Почему? — возмутилась Ирина. — Мы ведь пригласили Байкалову…

— Какой-то частник из Шереметьево подвёз её в Москву, и она пропала… Может, загуляла, девочка? — Баранов рассерженно замолчал.

— Но этот же частник встречался с Катей Жук, а затем Виталина Рогова, попала в Турцию с его лёгкой руки!

— Это доказано следствием? — перебил Баранов.

— Факт знакомства с ними этот упырь не отрицает, так что, скорее всего, эти пропавшие девушки лишь видимая часть его преступного заработка…

— Ну, хорошо, Ир, — кивнул Баранов. — Но начнём мы всё-таки с твоего исчезновения четвёртого января!

— Рассказывай подробно, — Рюриков сняв очки, прищурился. — Лучше больше, чем меньше!

— Не пропускай ничего, — сунув в рот жвачку, прошепелявил Баранов. — Всем будет интересно посмотреть на телеведущую, которая, как обычная лохушка, повелась на сдачу дешёвой квартиры и пропала на целый месяц…