Москва за океаном

"Замечено по жизни, что если кто отказывается от креста, на тебя обрушивается еще больший. И тогда поймешь, что сброшенный был легче. Всякий крест человеку под силу. Креста не по силам Бог не дает.

Был такой случай. Один человек решил избавиться от своего креста, уж больно тяжел был. И он видит сон: будто заходит он в помещение и там видит много-много крестов. Ему говорят: выбирай крест! Бери какой хочешь. А там здоровые кресты, поменьше, поменьше, он ходил, ходил... Человек есть человек, ему бы поменьше, полегче взять. И он са-а-мый маленький взял, а ему голос: "А это твой и есть крест". И он просыпается..."

...К лету девяносто седьмого эмигрантка Татьяна свой бизнес уже начала. И свозила в Россию американскую бездетную семью Биларди, и помогла им удочерить маленькую девочку. Да, у американцев культ семьи и детей. Что странного в том, что Ларри и Пэт Биларди наперегонки бегут на кухню за бутылкой с детским питанием? Что Ларри укладывает ребенка спать и гордится, что это у него первого эта детдомовская девочка, которую никто никогда не убаюкивал, заснула на руках? Что у бывшей сироты своя комната на втором этаже? И триста игрушек? И что президент госпиталя сам предложил Пэт дополнительный отпуск, когда узнал, что русские бюрократы затянули дело? Что Пэт каждый вечер возит дочку на своем "саабе-кабрио" по подружкам, хвастается?

Тут и удивляться нечему. Это же обычные вещи...

Вам может показаться, что я все бросил и специально изучал американский сиротский вопрос. Нет! Просто люди там так часто и с такой готовностью усыновляют сирот, что этому никто не удивляется. Привычное дело. Привычка настолько укоренилась, что белых бесхозных сирот в стране не осталось... У некоторых американцев - там международные и иностранные вопросы почти никому не интересны - даже сформировалось мнение, что в этом мире только две категории населения бросают детей и плодят сирот: негры и русские.

Американское общество к усыновлению привыкло настолько, что не считает нужным делать из него никакой тайны. Обыкновенно усыновленные дети знают, что они не родные. Дразнят ли их, дискриминируют ли их как? Это кто спросил? Вы? А, понятно - вы же русский.

Вот и мне семьи с усыновленными детьми там попадались настолько часто, что через какое-то время я перестал реагировать и хвататься за диктофон. Помню, в одной компании меня между делом познакомили с человеком в шортах, который недавно удочерил русскую. Тоже мне редкость, - я даже забыл, как его зовут. Она была там же, девочка семи лет, в очках с толстенными линзами и растерянным взглядом.

- Отдали в школу - не идет учеба! Медленно она соображает.

- Да?..

- Ну и забрали домой; на следующий год пойдет, - беззаботно рассказывал мне новый знакомый.

Вы понимаете, в чем смысл? Ему не надо хвастать успехами детей, он и так себя уважает достаточно. А если дочка осталась на второй год, что ему, себя неполноценным, что ли, чувствовать? И старая мысль о том, что второгоднице у чужого американского отца будет лучше, чем у родной русской воспитательницы, тоже прозвучала.

- А у вас больше нет детей? - спросил я.

- Почему же? Еще сын. Вон, видите, во дворе бегает.

- Где, где? - спрашивал я. Во дворе не было никого, кроме мальчика-мулата, который гонял мяч, что твой Пеле.

- Да вот это же и есть наш Жозе! В Бразилии мы его взяли. Хороший парень. И футболист, кстати, классный.

А американцы - не пропадут они без наших сирот, им в Бразилию даже ближе летать, чем в Россию. За сиротами. И взяток там меньше берут.

И тут еще странно, что никто из американских приемных родителей не размахивал родиной, государственным интересом, генофондом нации и прочими абстракциями. Они же не русские депутаты, чтоб браться судить и решать за всю нацию, не спросив ее мнения. Люди говорили про себя лично и про конкретных сирот. И еще про Бога - как они его понимают. Сиротский-то вопрос - он простой, он личный. Его пусть каждый сам себе решает. Или не решает. Но хорошо бы этот каждый и другим не мешал. Хорошо бы не в свое дело не лез.

????????ЧАСТЬ VI ???????

Подмосковье

ГЛАВА 29

Русский монастырь

- А что сентикан, который тебе конечно известен?

Вопрос, сами видите, непростой. Не сразу ведь сообразишь, что в виду имеется Святой Тихон. С американским произношением. И что речь идет о русском православном монастыре, старейшем в Америке. От Москвы до него миль двадцать.

Пролетаешь их сквозь пенсильванские лески и городки - и Америка будто кончается: вот церковка совершенно русская, на фоне среднерусского пейзажа с елками и березами, и над воротами церковнославянские рисованные литеры. Чтоб их прочесть - это вам не легчайшая вывеска "Макдональдса", - надо остановиться и сосредоточиться; чего, собственно, от вас и добивались православные каллиграфы.

По двору пробегает монашек весь в черном.

- Доброе утро, святой отец! - с почтением обращаюсь к нему.

- What? Sorry? - вежливо отвечает он.

- То есть как?! Вы, верно, не расслышали?!

- Excuse me... - огорченно улыбается он.