Москва закулисная-2 : Тайны. Мистика. Любовь

— (Не слышит.)…В ту ночь привели меня в храм, далекий отсюда. Видимо, я так рыдала, что ко мне подошел священник и спросил: «Что с вами?» Я рассказала. Он благословил меня и обещал молиться. Если можно, не пытайте меня. (Становится очень тихо.)

— Извините меня, если я заставила вас страдать. Мне бы не хотелось говорить с вами о Театре Российской армии, где дела не так уж чтобы… Я хочу спросить: у вас, как у актрисы армейского театра, какое звание? Полковник?

— Нет у меня никакого звания, я только народная артистка. Но если бы такая градация в театре существовала, то я была бы маршалом. Даже не генералом. Мы называемся служащими Советской Армии. Зарплата — актерская. Нам не платят «за звездочки», нет и надбавок. Я не тщеславный человек, я не просила этих званий (заслуженная и народная). Когда мне дали «Народную СССР» за картину «Помни имя свое», я поняла, что что-то произошло, увидев глаза мамы, наполненные слезами. До этого я звания воспринимала как еще один камень, положенный на твои плечи. Зрителям-то плевать, какой ты артист, народный или антинародный. Выходите на сцену и будьте любезны играть. Раньше за звание что-то прибавляли, сейчас смешно об этом говорить.

Но не надо этого касаться. Люди живут еще хуже. Когда я вижу этих несчастных стариков, которые на ладошках считают копеечки, чтобы купить батон… то я не имею права жаловаться, понимаете?

Но я все-таки верю, — многое будет пересмотрено, что-то измениться… для народа!!! Вот почему я так безумно люблю Елизавету, которая думала о своем народе. Она издала все законы, по которым до сих пор живет Англия, не имея Конституции. Она — не Екатерина, она выше. Вот если бы наши руководители думали о народе… Многое было бы по-другому.

— Скажите пожалуйста, товарищ маршал, как вы думаете, удачно бы сложилась судьба Людочки Касаткиной, если бы она начинала сейчас, когда для молодых актеров очень тяжелое время: в кино не снимают, а спектакли делают только со «звездами»? Как вы думаете, нашлась бы в искусстве клетка с тиграми, в которую бы она вошла дрессировщицей, а вышла — кинозвездой?

— Я уверена, что какая-то работа была бы сделана. И ее бы заметили.

— Я никогда не думала, что женщина, рискнувшая войти в клетку с живыми тиграми, так сентиментальна и плачет…

— Если вы думаете, что я укротительница по жизни, вы ошибаетесь. А знаете почему? Укротительница — это моя защитная краска… На самом деле я иногда ощущаю себя настолько беззащитной, люблю спрятаться за спину мужчины, почувствовать себя маленькой, слабой и выплакаться где-нибудь в углу… Понимаете?

В поисках потерянного тела…

А вот на театральном горизонте показался весьма привлекательный объект тело. Причем ничем не прикрытое. Нет, вы не в бане, и не стоит запасаться шайками с березовыми вениками. Лучше поторопиться с приобретением билетов на хорошие места, чтобы понять, зачем нам показывают со сцены это самое тело? И прикрывает ли оно режиссерский или драматургический срам?

В большую строгую семью московских театров несколько лет назад прибился новый родственник, которого сразу же объявили изгоем. Одни его демонстративно не замечали, другие тыкали в него пальцем и закрывали детям глаза. Объявившийся родственник назвался эротическим театром и стал претендовать, во-первых, на место за столом, во-вторых, на часть наследства. То есть требовать здания, признания и зарплаты артистам. Не замечать его — все равно что не видеть слона, вломившегося в посудную лавку. Если не увидят, то услышат, а значит вперед, в эротический театр.

В ПОИСКАХ ПОТЕРЯННОГО ТЕЛА…

Раскол в РСДРП и обнажение на сцене — Пожизненный антракт на обнаженку — Член возбудился при виде долларов — Жеребцы из порно не пройдут — Юный мичуринец эротического театра

I