Москва зовёт (СИ)

Белопольский что-то заполнял в одном из журналов, когда заметил в окно необычного вида легковой автомобиль без фар. Тёмно-серая машина подъехала к крыльцу административного здания. Из неё вышли сразу три особы женского пола, причём все в брючных костюмах, и довольно молодой мужчина. Две девушки, обе в солнцезащитных очках и новомодных чёрных костюмах сразу же устремились к дверям корпуса.

----------------------------------------------------------------------------

31 Санаторий 4-го Главного Управления при Минздраве СССР для членов правительства.

Глава 11

Двое других — мужчина и женщина, достали из багажника объёмную папку и неспешно двинулись за девушками.

Через несколько минут в кабинет Белопольского постучали.

— Да, войдите!

— Можно? — первой зашла женщина, в которой Николай Фомич без труда узнал известного нейрохирурга — пересекались на нескольких симпозиумах.

— Если мне память не изменяет, вы — Ермакова, да?

— Совершенно верно, — кивнула та. — Татьяна Александровна. Нейрохирург. А это Голиков Игорь Станиславович. Врач-кардиолог. В данный момент главврач ЦРБ города Рябиновск Калачеевской области.

— Очень рад знакомству, — Белопольский встал со своего места и пожал руку Голикову. — Чем обязан?

— Николай Фомич, требуется ваша помощь.

— Какая?

— Нам нужно подобрать несколько врачей разных направлений. Таких, чтобы подавали надежды и не были отягощены старыми, иногда даже ошибочными, догмами. Лучше всего, если это будут только что окончившие Первые Меды как в Москве, так и в Ленинграде.

— О-хо-хо… — задумался он. — Ну и задали вы мне задачку… Татьяна Александровна, а с чего такая потребность?

— Штаты его районной больницы и моего закрытого санатория неполные. Нужно подбирать врачебный персонал. У меня есть список по требуемым вакансиям. Вот, пожалуйста, — подала она листок Белопольскому.

— Так, посмотрим… посмотрим… — пробежал он список глазами. — Два невропатолога, четыре хирурга, причём разной специализации… стоматолог и даже челюстно-лицевой хирург… психиатр, окулисты, аж три вакансии, нефролог… да тут у вас целый научно-исследовательский институт? — поднял он глаза на гостей.

— Ну, примерно так, — кивнула Ермакова.

— И никого не выбросишь, — поддакнул ей Игорь Станиславович.

— Но зачем в глубинке такой штат?

— Планируется открытие санатория закрытого типа, по вашему профилю.

— Ха-ха-ха! — засмеялся Николай Фомич, но ответом ему стал звонок телефона. — Простите, — он взял трубку. — Белопольский слушает.

Судя по тому, как он сразу посерьёзнел, звонили с самого верха.

— Да, я понял, Юрий Владимирович… они уже сидят у меня в кабинете… да, приложу максимум усилий и помогу, чем смогу… Всего доброго…

Он положил трубку и озадаченно посмотрел на гостей.

— Да, умеете вы удивлять, Татьяна Александровна, — мотнул он головой.

— Как видите, это не наша личная просьба, — она коротко развела руками.

— Хорошо, я понял, что вам требуются самые сливки медицинского персонала врачебного уровня.

— Даже если они только закончили медвузы или ещё заканчивают — ничего страшного, доучим на месте, — сказал Голиков.

— То есть обучение в престижных медицинских вузах страны — не показатель? — удивился Белопольский.

— Чтобы понять наши возможности, позвольте вам кое-что показать, — с этими словами Ермакова открыла объёмную папку и выложила четыре рентгеновских снимка. — Думаю, что вам не нужно пояснять диагноз больного?

— Давайте посмотрим, — Николай Фомич встал со своего места и, взяв снимки, подошёл к прибору, висевшему на стене. Включив его, он приложил поочерёдно снимки на молочно-белую освещённую изнутри поверхность. — Констатирую повреждение позвоночника. Больной останется инвалидом на всю жизнь — нервные стволы скорее всего тоже повреждены? — он повернулся к гостям.

— Были повреждены, — кивнула Ермакова. — А теперь следующие снимки, сделанные спустя две недели. — Она подала ему четыре новых.

— Боже мой… — качал он головой, рассматривая их. — Но как? КАК, чёрт возьми? Если бы вы не предупредили, я мог бы сказать, что это снимки от разных больных!

— Операция проведена силами Игоря Станиславовича и небольшого количества помощников. Но нам не хватает рук — трудно реагировать на разные направления хирургии и сопутствующих проблем. Нужны люди, имеющие хороший багаж знаний по многим направлениям.

— А оборудование? — мигом спросил Белопольский.

— С этим как раз проблем нет, как и с лекарствами.

— Но тогда… тогда у вас есть какой-то препарат, вызывающий дикий метаболизм тканей… При такой операции невозможно за короткий срок восстановить повреждённые ткани! Вы прекрасно знаете динамику обычного восстановления.

— Такой препарат существует, — кивнула Ермакова.

— Что это за препарат?

— Новейшая разработка нашей экспериментальной лаборатории.

— Вы с ума сошли? Без контроля за апробацией и длительных испытаний использовать его на людях? — Белопольский смотрел на неё немигающим взглядом.

— Увы, я не уполномочена разглашать его свойства, и где он проходил испытания. Но скажу, что этот препарат излечил уже минимум с десяток пациентов.