Москвичи и москвички. Истории старого города

В большинстве откликнувшихся на событие газет были: германские — 40, австрийские — 9, русские — 4 и одна американская. Встречались как большие статьи, переходившие из номера в номер, так и короткие корреспонденции, небольшие заметки в хронике.

Наибольшее внимание авторов было отведено личности поэта, а не его произведениям. Факты личной жизни в немецком изложении были переполнены всяческими небылицами и переделками.

Прежде всего, часть германской прессы, не считаясь с разницей в своем и российском календарях (наши даты отставали от европейских), отпраздновала юбилей Пушкина не позднее, а, наоборот, на 12 дней раньше, чем в России.

Касательно происхождения Пушкина, журналисты сообщили читателям, что Пушкин происходил по матери от Ивана Грозного, а по отцу — от негра. Или говорилось так: по матери — от негра, а по отцу — от немца. Некоторые даже изловчились и быстренько провели генеалогическую ветвь древа к «испанскому гранду графа Лермы».

Относительно места рождения Пушкина большинство этих газет ничего не знало о Москве и вообще умалчивало на этот счет. Лишь одна указала на Псков, другая — на Псковскую губернию. Годом же рождения, независимо от юбилейности ситуации, во многих случаях указан «1777» (!).

В материалах одного журнала Пушкин назван «Otto Alexander Sergejevitsch». По-прежнему, как и в 1837 году, Пушкина по фамилии величали либо «Мусин-Пушкин», либо «Мушкин-Пушкин».

В детские годы поэт, согласно мнению журналистов, говорил, думал, а также писал стихи только по-французски. Русскую же речь поэт изучил у своей «учительницы русского языка»Арины (или Арианы) Родионовны. Дальнейшее воспитание и образование он получил в Царскосельском лицее, откуда вышел гусаром, а по другим газетам — гвардейским офицером.

Констатировалось, что молодость поэта проходила очень бурно. Например, кроме кутежей и разгулов, Пушкин участвовал во всяких тайных обществах и союзах: «славянофильских, космополитических, демократических, аристократических». О Пушкине было написано: «Он еще не знает, как спасти Россию, но уже решил низвергнуть правительство».

Ангелом-хранителем Пушкина в эту опасную его молодость был некий Цуковский, или Ионковский, придворный поэт Екатерины II.

По мнению немецких журналистов, первое произведение, которое прославило Пушкина, называлось «Аркан и Людмила». Именно оно разделило русских литераторов на два противоположных лагеря.

Немецкие писатели более-менее правильно определили время и продолжительность ссылки поэта на юг. Но само место, то есть, где был этот «юг», представляли неясно. Некоторые полагали, что Пушкин отбывал ссылку в «негостеприимных пространствах между Уралом и Тихим океаном».Многие этапы и события из жизни поэта представлялись с грубыми ошибками. Что же касалось его смерти, то она «произвела такое впечатление, что в Петербурге опасались народного возмущения и, в предупреждение его, украдкою увезли гроб ночью и похоронили Пушкина в соседнем с его Михайловским имением Успенском монастыре, в могиле его матери».

Это, напомню, были выдержки из статей для немцев, опубликованных в их стране в столетнюю годовщину со дня рождения Пушкина. А вот что узнали немцы в связи с его смертью.

Вследствие медлительности прохождения информации по почтовым сообщениям первое краткое известие 1837 года о смерти Пушкина достигло Берлина лишь через 12 дней. Оно появилось в Берлинской королевской привилегированной газете в № 46 в виде странного текста, в котором утрата Россией своего великого (ausgezeichnete) поэта (Dichter) приравнивалась к смерти незначительной немецкой актрисы, игравшей на сцене одного из Санкт-Петербургских театров:

«Россия. 10-го этого месяца (10 февраля по европейскому исчислению, или 29 января — по православному) умер в возрасте 37 лет выдающийся поэт Александр Пушкин, а за несколько дней перед тем умерла любимая публикою драматическая актриса госпожа Шварц, урожденная Брейтер, 33 лет отроду».

Эта новость была представлена через запятые одним предложением.