Моссад. История лучшей в мире разведки

До сих пор существует мнение, что решение о ликвидации службы было слишком поспешным. Возможно, следовало сохранить оперативное ядро и часть материальной базы «Алии-Бет» как самостоятельной структуры еще на несколько десятилетий. Государственное руководство не проявляло необходимой гибкости и оперативности. Но нельзя исключить и дополнительную мотивацию, связанную с личностной позицией Авигура и еще нескольких руководителей «Алии-Бет». Они как минимум становились слишком независимыми. Реорганизацией службы их «поставили на место» — и спустя некоторое время лучшие работники были вновь призваны в разведку (уже на иных принципах) и с успехом продолжали там делать то, в чем показали свое мастерство и преданность делу.

Большой замысел Шилоя: СТРАТЕГИЧЕСКИЕ СОЮЗЫ

В начале 1951 года, впервые после достижения государством независимости, израильский премьер находился в США с «частным визитом». Формально считалось, что Бен-Гурион занимался сбором средств для Израиля и продвижением на американском рынке первого выпуска Государственных облигаций Израиля.

Совершенно естественно, что он также использовал этот визит в дипломатических целях — в частности, «Старик» встретился с президентом Гарри Трумэном и многими сенаторами.

Но и это было далеко не все.

Еще до отъезда Бен-Гуриона из Израиля Рувен Шилой, в то время еще занимавший, пост директора «Моссада», посоветовал премьеру предложить США сотрудничество между двумя странами в области разведки. И вот Бен-Гуриону была организована тайная встреча с директором ЦРУ генералом Уолтером Смитом и его помощником Алленом Даллесом.

«Мы заинтересованы в том, чтобы заключить с вами соглашение о сотрудничестве», — заявил Бен-Гурион директору ЦРУ. Этот разговор произошел в Вашингтоне в мае 1951 года в помещении старого комплекса ЦРУ, недалеко от памятника Линкольну.

Это было во многом неожиданное и далеко идущее предложение.

В Израиле в то время (и еще несколько десятилетий спустя) у власти были левые партии, и он считался социалистическим государством.

Киббуцы, сельскохозяйственные кооперативы, построенные на принципах коллективной собственности, считались воплощением коммунистической мечты.

Израильская экономика в целом основывалась на принципах коллективизма и общественной собственности на большинство (хотя и не все) средств производства.

«Капитализм» и «свободный рынок» в лексиконе Израиля считались грязными словами.

Сильны были симпатии Израиля к Советскому Союзу в связи со значительной помощью, которая была оказана Восточным блоком Израилю в первые дни после получения независимости. В Израиле по сей день считают, что без речи Андрея Громыко, в то время представителя СССР при ООН, в поддержку идеи создания Государства Израиль, может быть, и не состоялась бы «резолюция 181», определившая раздел Палестины на два государства — еврейское и арабское.

По подсказке Москвы Чехословакия и Югославия направили в Израиль вооружение и стали обучать израильских пилотов. Более того, готовность Румынии, Венгрии и Польши разрешить эмиграцию евреев способствовала их массовому притоку в Израиль. Немалое число «ашкенази» прибыло из СССР как в довоенные, так и в первые послевоенные годы. Казалось, есть все предпосылки на «привязку» Израиля к советскому блоку — но Шилой, похоже, предчувствовал тупиковое развитие сталинизма.

Во всяком случае, он последовательно выступал против распространенных в Израиле просоветских настроений и призывал переориентировать внешнюю политику на Соединенные Штаты. Конечной целью всех этих усилий он считал заключение договора об обороне с США и вступление Израиля в НАТО.

В качестве первого шага в этом направлении он предложил установить тайное сотрудничество между «Моссадом» и ЦРУ.

Многие ведущие политики Израиля не особенно верили, что американцы при учете всех обстоятельств сделают определенный шаг навстречу, но все-таки решили, что попробовать стоит. Однако генерал Смит и Аллен Даллес охотно поддержали эту идею и пошли на практические шаги по осуществлению сотрудничества.

Израильские историографы считают, что большое значение имела личная позиция генерала Смита. В сорок пятом Уолтер Смит был начальником штаба Дуайта Эйзенхауэра, командующего вооруженными силами союзников в Европе, участвовал в обследовании лагерей и вынес тяжелейшие впечатления. «Фабрики смерти» — Освенцим, Треблинка, Дахау и другие нацистские лагеря, горы «материала», оставшегося от миллионов уничтоженных, и вид сотен тысяч уцелевших беженцев произвели глубокое впечатление на него — равно как на многих американских солдат, воевавших в Европе. Израиль, со своей стороны, знал, как использовать память о жертвах Холокоста тогда, когда нужно было воздействовать на эмоции. Симпатии и чувство вины могли быть использованы и многократно использовались именно тогда, когда Израиль нуждался в политической или военной помощи.