«Моссад» - первые полвека

Но в свое время и на своем месте Рувен Шилой не смог преодолеть трудности, которые возникали в прямом руководстве и «Моссадом», и «Варашем»; возможно, дело даже не в способностях, а в том, что в результате травм головы, полученных в автомобильной катастрофе, а также последствий давнего ранения в результате теракта, его работоспособность заметно ухудшилась. Это, в общем-то, понимали люди из близкого окружения: так, Бен-Гурион отмечал в своем дневнике 24 мая 1952 г.: «Ко мне зашел Иссер. Он считает, Рувен не справился со своими задачами». Понял это и сам Рувен. 20 сентября 1952 г., после полутора лет пребывания на посту руководителя «Моссада», первый директор в истории этой службы ушел в отставку. На вопрос о возможных преемниках он назвал вполне очевидных кандидатов: Левинского, Джибли и Харела.

Отставка не означала прекращения деятельности или отдаления от работы в разведке и с разведкой. Шилой отдавал конкретное руководство специальными службами в руки достаточно (как он считал) компетентных людей, а сам сосредоточился на внешнеполитической деятельности. Шаги, предпринимаемые правительством Израиля в те годы, зачастую осуществлялись при непосредственном участии Рувена. Отчетливо его влияние можно проследить и на деятельности «Аман» и «Моссад» до конца пятидесятых; Харел «до» и Харел «после», освобожденный от влияния (и надзора) Шилоя, действовали по-разному. Однако когда в мае 1959 года Шилой внезапно умер от сердечного приступа как раз в тот момент, когда готовился совершить новую секретную поездку в Турцию и Иран, о нем быстро забыли. У него было мало политических союзников и много врагов; он предпочитал работать в одиночку и не любил не только рекламы, но и вообще старался не допускать огласки своей деятельности; главным для него были вопросы пользы делу своей жизни, а не результаты для себя лично.

Под его негласным стратегическим руководством во второй половине пятидесятых годов продолжилось развитие системы союзов между разведслужбами.

Партнерство

В этот период в азиатском и африканском Средиземноморье и прилегающих районах произошли существенные политические изменения. К власти в ряде стран, в том числе и в крупнейших арабских, пришли радикально-националистические режимы. Фактически в те годы впервые со всей ясностью проявилась одно из самых опасных явлений, которое в настоящее время перерастает в опаснейшую глобальную проблему.

К сожалению, понимание этой опасности сопредельными, а тем более достаточно географически удаленными странами происходило очень (чтобы не сказать слишком) постепенно. До сих пор происходит так, что тактические соображения заслоняют понимание истинной опасности — что произошло, в частности, на Балканах, где политика западных стран и НАТО привела в реальности к продвижению НМР на Балканы. Воевали с коммунистами и посткоммунистами, обвиняли во всех смертных грехах Милошевича — и в результате получили группировку из Албании, Боснии и мусульманского Косова, которая уже приносит беды и ещё принесет их Западу во множестве.

Но об этом потом. Со средины же пятидесятых только в Израиле, и то далеко не всеми, было понято, что провозглашенные и осуществляемые курсы правительств стран, где взял силу арабский (о «неомусульманской» составляющей в те годы не говорилось) радикал-национализм, отнюдь не гарантировали мира, стабильности и успешного развития огромного региона. Но и в Израиле по-настоящему не почувствовали, что взрыв в иерусалимской мечети Аль-Акса, унесший в 1951 году жизнь первого иорданского короля Абдаллаха ибн-Хуссейни, ознаменовал новый этап в наступлении НМР.