Моссад: путем обмана (разоблачения израильского разведчика)

Тамилов тренировали на базе морских «коммандос»: они учили тактику атаки, минирование портов и аэродромов, связь и диверсии против катеров типа «Двора». В каждой группе было примерно по 28 человек. Мы решили, что на ночь Йоси повезет своих тамилов в Хайфу, а я своих сингалов — в Тель-Авив, чтобы исключить случайную встречу.

Настоящая проблема возникла через две недели, когда по программе и тамилы и сингалы должны были проходить обучение на базе Кфар-Сиркин, конечно, ничего не зная друг о друге. Это довольно большая база, но, тем не менее, однажды обе группы оказались во время пробежки на расстоянии лишь нескольких метров друг от друга. После базового обучения в Кфар-Сиркин сингалов перевели на морскую базу, где им объяснили, как бороться с диверсионными приемами, которым мы только что научили тамилов. Это была довольно нервная ситуация. Нам приходилось выдумывать наказания и ночные учения, лишь бы занять их, чтобы обе группы внезапно не встретились где-то в центре Тель-Авива. Действия только одного человека — Ами — могли бы в этом случае привести к обострению политической ситуации в Израиле. Я уверен, что Перес не сомкнул бы ночью глаз, если бы знал, что происходит. Но он, конечно, ничего не знал.

Когда почти прошли три недели, и сингалы готовились ехать в Атлит, сверхсекретную базу морских «коммандос», Ами сказал мне, что не будет их сопровождать туда. Их обучение возьмет на себя «Сайерет Маткаль». Это элитная группа спецназначения военной разведки, прославившаяся освобождением заложников в Энтеббе в 1976 году. (Морские «коммандос» соответствуют американским «Морским котикам» (SEALS)).

— У нас новая проблема, — сказал Ами. — Мы ожидаем там еще группу из 27 индийских спецназовцев SWAT (антитеррористическое подразделение).

— Боже мой, — воскликнул я. — Как же так? У нас тут сингалы, тамилы, а теперь индусы. Кто следующий?

Индийцы должны были тренироваться на той же базе, где уже находился Йоси со своими тамилами. Ситуация становилась запутанной и все более опасной. А кроме всего прочего мне нужно было заниматься моей обычной работой в бюро и писать ежедневные отчеты. По вечерам я водил индийскую группу SWAT на ужин. Причем, прежде всего я должен был стараться, чтобы разные группы не оказались в одном и том же месте одновременно. Ежедневно я получал конверт с суммой около 300 долларов в израильской валюте: эти деньги я мог тратить на них.

В те же дни мне нужно было встретить тайваньского авиационного генерала по фамилии Ки. Он был представителем тайваньской разведки в Израиле, работал в японском посольстве и хотел закупать оружие. Я должен был устроить ему экскурсию, но ничего не продавать, потому что тайваньцы все, что купят, скопируют за два дня, и будут потом конкурировать с Израилем на рынке. Я привез его на фабрику «Солтам» в Галиле, где производятся минометы и мины к ним. На него это произвело сильное впечатление, но производитель объяснил, что ничего не может ему продать, потому что, во-первых, он из Тайваня, и, во-вторых, все, что он поставляет, нужно заказывать заранее. Я сказал тогда ему, что даже не знал, что нам нужно так много минометов. Но фабрикант ответил: «Нам нет, а вот иранцам нужно очень много». Так делается бизнес.

Однажды было заключено соглашение о направлении целой группы тайваньцев для тренировки в Израиль. Это было плохим компромиссом. Они попросили Моссад направить к ним израильских полицейских. Эту идею отклонили. Вместо этого в Израиле прошла обучение тайваньская группа по методу «Невиот». Ее научили получать информацию от «неживых» объектов.

В это же время к нам постоянно приезжали и разные группы африканцев, которым предлагались разнообразные услуги. По особой просьбе Ами я остался в его отделе на два месяца больше — для меня это было комплиментом и полезным замечанием в моем досье.

Я никогда — ни раньше, ни позже — не видел, как такие огромные суммы денег мгновенно переходят из рук в руки и все это у столь многих людей, как это было в отделе Ами. Моссад рассматривал все эти договора как установление связи с разными странами, которые однажды смогут перерасти в дипломатические отношения. А коммерсанты, конечно, смотрели на все с точки зрения прибыли. Они все получали свои неплохие проценты.

Моим последним заданием у Ами было сопровождать на протяжении четырех дней мужчину и женщину из коммунистического Китая, которые хотели купить радиоэлектронное оборудование.

Они очень злились из-за того, что им показывали приборы худшего качества, чем те, что у них уже были. Они жаловались: «Что это вы нам пытаетесь продать, носки?» Это мне показалось смешным, потому что я всегда говорил: если бы мы смогли продавать китайской армии носки, у нашей экономики не было бы никаких проблем. Тогда у нас носки вязали бы все.