Моссад. Самые яркие и дерзкие операции израильской секретной службы

Его первой остановкой была Греция, затем Россия, Таиланд и Непал. В Катманду он познакомился с израильской девушкой и застенчиво ухаживал за ней. Он представился как Морди и открыто признался, что он пацифист левого толка и, возможно, не вернется в Израиль. Он посетил буддийский храм и даже подумывал о том, чтобы самому стать буддистом.

После Катманду Вануну путешествовал по странам Востока и, наконец, добрался до Австралии. В течение нескольких месяцев перебивался случайными заработками в Сиднее, но большую часть времени был одинок и несчастен. Однажды вечером он прогуливался по одному из самых неблагополучных районов города — сущий рай для проституток, мелких воришек и торговцев наркотиками. Из темноты перед ним возник шпиль церкви Святого Георгия, известного убежища для измученных душ — отчаявшихся людей, преступников, бездомных странников, бедных и угнетенных. Он вошел и встретил англиканского священника Джона Мак-Найта. Добрый священник сразу понял, что Вануну ищет дом и семью. Он тепло принял застенчивого, неуверенного в себе гостя. В течение следующих недель они вели долгие и искренние беседы, и наконец — 17 августа 1986 года — Вануну принял крещение и выбрал себе новое имя: Джон Кроссман.

Для религиозного еврея, родившегося в Марракеше, проведшего юность в талмудических школах и ешивах Беэр-Шевы, то был решительный разрыв со своим прошлым. Правда, религиозное рвение Вануну пошло на убыль много лет назад, и обращение было скорее результатом его неуравновешенности и растерянности, чем разочарования в иудаизме. Если бы он не зашел в церковь Святого Георгия и не встретил отца Джона, то мог бы обратиться в буддизм или какую-нибудь другую религию. Повернувшись спиной к иудаизму, он также повернулся спиной и к Государству Израиль. Его отвращение к своей стране постепенно стало одним из главных мотивов его последующих действий.

В церкви на встрече, организованной для прихожан, Вануну рассказал своим новым друзьям о работе в Израиле, описал реактор в Димоне и предложил организовать показ слайдов с фотографиями. На него смотрели без интереса; участники встречи понятия не имели, о чем он говорит. Среди слушателей был один человек, которого это заинтересовало: Оскар Герреро, колумбийский путешественник и журналист-любитель. Они вместе с Вануну красили церковную ограду и некоторое время жили в одной квартире. Герреро понял всю важность этих фотографий и раззадорил Вануну обещаниями богатства и славы.

Вануну были очень нужны деньги, но он также думал, что сможет использовать обещанную славу для достижения мира между евреями и арабами. Это не входило в его первоначальный замысел: миротворчество отнюдь не было причиной, по которой он покинул Израиль и несколько месяцев возил в багаже две фотопленки. Установление мира и спасение человечества от израильской атомной бомбы стали как будто бы благородным мотивом его действий. Его личная война против израильского ядерного проекта постепенно набирала обороты. В конце концов она превратилась в главную причину публикации фотографий Димоны. Вануну также понимал: если он обнародует фотографии, это уничтожит его самого как израильтянина. Он никогда бы не смог вернуться в Израиль, став предателем и государственным изменником.

И все же искушение было велико. Вануну и Герреро вместе отправились в фотолабораторию в Сиднее. Они проявили фотографии, сделанные в Институте-2, и попытались продать их местным отделениям американских журналов и австралийским телеканалам, но тщетно. Их считали либо сумасшедшими, либо мошенниками, пытающимися заработать легкие деньги. Никто не верил, что застенчивый, аскетичный молодой человек причастен к самой охраняемой тайне Израиля.

В конце концов Герреро отправился в Испанию и Англию, и на этот раз ему улыбнулась удача. Редакторы лондонской Sunday Times, услышавшие его рассказ, осознали потенциал статьи об израильском ядерном реакторе, основанной на эксклюзивных фотографиях и рисунках. И все же им следовало быть предельно осторожными. Не так давно они сильно пострадали, купив «Дневники Гитлера», которые оказались второсортной мистификацией, поэтому журналисты захотели тщательно изучить материалы, которые привез Герреро.

Тем временем сотрудник австралийского телевидения связался с посольством Израиля в Канберре и поинтересовался, действительно ли странный человек, предложивший им фотографии реактора в Димоне, гражданин Израиля. История привлекла внимание одного израильского журналиста, который сообщил об этом в свою газету в Тель-Авиве.

Это известие как громом поразило израильские спецслужбы. Бывший оператор Института-2 в Димоне пытается продать самый важный секрет Израиля. «Система дала сбой, мы не добрались до него вовремя», — беспомощно признался Хаим Кармон, бывший тогда начальником службы безопасности в Министерстве обороны.