Моссад. Тайная война

И все же Менахем Бегин поверил в искренность Анвара Садата и понял, что его мирные предложения — исторический шанс, который может не повториться.

Когда Садат установил дипломатические отношения с Израилем и в Каире над зданием израильского представительства взвился флаг со звездой Давида, президент Египта превратился в главного врага всех арабских националистов — в самом Египте и за его пределами.

Упреки исламских фундаменталистов Садат встречал хладнокровно. Во всяком случае, он был не менее набожным человеком, чем богатые ханжи из Саудовской Аравии, которые даже во время поста умудрялись захаживать в увеселительные заведения Каира. Садат боролся с поклонниками покойного Насера, с левыми, с промосковским лобби, но недооценил самого опасного врага — братьев-мусульман («аль-Ихван аль-муслимун»).

Эта подпольная организация была основана в 1928 году. Ее цель — создание всемирного исламского государства.

«В исламе религия неотделима от государства, от политики, — говорил духовный вождь братьев-мусульман шейх Хасан аль-Банна. — Истинный мусульманин не тот, кто только молится аллаху. Он должен жить проблемами всего мусульманства и бороться за то, чтобы окружающее общество жило по шариату, а единственной конституцией был Коран».

Гамаль Абд-аль Насер понимал, какая опасность исходит от исламских радикалов. Они дважды пытались его убить, и он бросил тысячи братьев-мусульман в тюрьмы, где многих пытками замучили до смерти.

Хасана аль-Банну застрелили агенты тайной полиции. В 1966 году повесили Сайида Кутбу, с чьим именем связывают возникновение радикального исламизма. Кутб был противником политических амбиций Насера, поэтому его уничтожили.

Анвар Садат, придя к власти, оставшихся в живых братьев-мусульман выпустил из тюрем и даже назначил им пенсии. Он помнил, что в юности был знаком с шейхом Хасаном аль-Банной. Бывал на его еженедельных проповедях, которые Банна читал каждый вторник после вечерней молитвы в пригороде Каира. Садат и аль-Банна тогда договорились о совместных действиях против англичан.

Садат симпатизировал фундаменталистам. Но он не понял, что именно эти люди, готовые без колебаний пожертвовать жизнью, никогда не простят ему мира с Израилем. Для них не было худшего преступления. Братья-мусульмане убивали и за меньшие грехи. Они нападали на полицейские участки, устраивали взрывы в ночных клубах, охотились на коптов-христиан.

В последние годы своей жизни Садат демонстрировал редкостное упрямство, неожиданное для политика. Скажем, демонстративно предоставил убежище бежавшему в 1979 году из Тегерана иранскому шаху Мохаммеду Реза Пехлеви, которого никто не хотел принимать.

Чем больше в арабских странах поносили Садата за союз с Западом, тем охотнее он демонстрировал особые отношения с Соединенными Штатами — словно назло своим врагам. Садат стал любимцем западного мира — и врагом Востока. Жюри, составленное из таких признанных авторитетов, как Джина Лоллобриджида и Пьер Карден, включили египетского президента в десятку самых элегантных мужчин мира. Для арабского Востока это было уже чересчур…

Когда Садата убили, на Западе многие решили, что за этим стоит КГБ. Бывший государственный секретарь Соединенных Штатов Генри Киссинджер сказал тогда:»Не подлежит сомнению, что на Ближнем Востоке поднялась радикальная волна, подпитываемая советскими секретными службами…»

В реальности Садата убили сами египтяне.

Халед аль-Исламбули, старший лейтенант египетской армии, участвовавший в военном параде 6 октября 1981 года, остановил свой автомобиль прямо перед трибуной, где сидели руководители государства. Он бросил гранату и открыл огонь из автомата. Лейтенант и его сообщники были казнены после суда.

Старший брат убийцы, Мохаммад, был одним из руководителей египетской террористической группировки «Апь-Гамаа аль-испамия». После прихода талибов к власти в Кабуле, Мохаммад перебрался в Афганистан. Мать убийцы Садата Кадрия Мохаммад Али Юсеф жила сначала в Иране, где к ней относились как к матери героя. В Тегеране есть улица, названная именем убийцы Садата. Потом она обосновалась у старшего сына в Афганистане. 13 мая 2002 года ей разрешили вернуться в Каир.

Смерть Садата не привела к большим переменам в политике Египта. В отличие от Насера Анвар Садат более удачно выбрал себе преемника. Бывший военный летчик генерал Хосни Мубарак, спокойный и разумный, по существу, развивал то, что было заложено Садатом.

Избавление от насеровского социализма позволило Египту превратиться в достаточно благополучную страну со стабильной экономикой. Мир с Израилем не только вернул Египту Синайский полуостров, но и избавил от необходимости постоянно вооружаться и ждать войны. Испорченные после Кэмп-Дэвида отношения с арабскими государствами постепенно восстановились.

Но Египет долгое время оставался единственной арабской страной, установившей дипломатические отношения с еврейским государством. Трагическая судьба Анвара Садата остановила тех арабских политиков, которые тоже хотели бы принести своим странам мир.