Мост через тьму

— Не знаю, куда смотрели все эти распорядители, но стоит девчонка мелкая, трясется так, что рядом тебя ветром сдувает, только что нос выше задирает, чтобы никто вдруг не подумал, что ей страшно и совсем не ломающимся голосом объявляет свое желание участвовать в бойне и ее принимают. Я вот до последнего надеялся, что нас пошлют. Послали на арену. Мы туда, смотрю напарник мой весь белый и тут дело даже не в мази, которой она веснушки милашные замазывала, она сквозь нее побелела и шепчет мне: «Чего он такой здоровый, это же сколько еды он перевел, такого прокормить, проще убить».

— Думал ее климануло, а нет смотрю, серьёзно задумалась о помощи ближайшему Дому в виде убийства их прожорливого бойца. Короче, на бой она легко настроилась, правда, отхватывали мы знатно, но это совсем другие истории.

А я с улыбкой вспомнила, как он практически каждый бой утаскивал меня домой без сознания, сначала от перенапряжения, потом от того, что выхватывала по-настоящему.

— У вас богатое общее прошлое, — голос Инги хоть и был вежлив, но сквозило в нем что-то, какой-то упрек.

— Естественно, мы же столько лет уже команда, — Вольф ответил с легкой улыбкой, мол, это же просто, но что-то мне царапнуло в его голосе.

Позже вечером я случайно стала свидетелем беседы между Вольфом и Ингой.

— Я не понимаю, что ты от меня хочешь? — как-то устало спросил Вольф.

— Неужели не понятно, ты возвращаешься после стольких лет, вместе с этой девчонкой, носишься с ней как…

— Эта девчонка была моей семьей на протяжении всех этих лет, или ты думаешь, я просто так вам рассказывал, что она мой напарник, что она ни разу не ударила меня в спину, а всегда ее только прикрывала. А стоит заметить, что она маленькая была, когда я туда попал, вот только ответственности за других у нее больше, чем у некоторых взрослых, так что да, я буду с ней носиться и не только потому, что есть долг чести. Мне просто это нравится. А ты прекрати зыркать в ее сторону, и там тебя Тони явно заждался уже, — Тони, это парень Инги, приятный парень, с которым они сидели рядом.

— Думаешь мне было легко, когда ты пропал? Мы были детьми и…

— И ты решила, что наши чувства были детские, поэтому быстро согласилась на ухаживания Тони. Какие сейчас претензии, что я вернулся и твой образ непогрешимой девушки того? Погрешился?

— Ты не понимаешь, — она всхлипнула.

— Да что тут понимать, ты счастлива, вы собираетесь сыграть свадьбу, какие у тебя ко мне вопросы?

— Но я, мы же…

— Мы уже нет, есть ты и Тони. Так что прекращай и не порть себе жизнь, тем более, что у меня чувств к тебе не осталось, это действительно было детское, как ты и сказала…— судя по шагам он вышел на улицу, а я обратно зашла в туалет.

Беседу я подслушала в коридоре возле туалета и черного выхода, надо было сразу догадаться, что девушка, расстроенная, сначала зайдет в дамскую комнату, чтобы привести себя в порядок. А поскольку возле умывальника стояла я, мы неизбежно встретились взглядом, и она догадалась, что я все слышала, криво улыбнулась и пройдя помыла руки, а после глядя мне в глаза через зеркало спокойно сказал:

— Я уже пережила, что он никогда ко мне не вернется и переживу, что он вернулся не ко мне. Так что не надо смотреть на меня с такой жалостью, пожалей лучше себя…

Я кивнула, не зная, что сказать и вышла из комнаты, оставляя ее одну, она сильная личность и просто не могла позволить себе слабость при мне, значит, надо не мешать. В коридоре я на долю секунды задумалась куда мне и повернула к черному входу.

На улице, облокотившись о перила, здесь выход был чуть выше земли и было крыльцо, стоял Вольф, глядя куда-то между домов.

— Напитываешься домом? — тихонько став рядом, посмотрела в том же направлении.

— Смотрю, стащит кошка сосиску или нет, — я думала, он тут страдает, поискала взглядом кошку и, действительно, наискосок в окне видно, как кошка крадется к сосиске, а хозяин стоит к ней спиной.

— Извини, я подслушала твой разговор с Ингой, — призналась ему.

— Да я так и понял, смотрю, жалости в тебе что-то больше обычного, видать, ухо кинула, — я повернулась, уперев руки в боки, как делала всегда бабушка.

— Ничего я тебя не жалею, мне Ингу жалко!

— Что? — взвыл он, резко повернувшись ко мне, — Да я же жертва, а она хорошо устроилась!

— Таки жертва? — не веря, с улыбкой спросила я.

— Пришлось играть роль жертвы, иначе начнет себя винить, что не дождалась, а кому это сейчас надо. Да и с Тони у них все хорошо, он был в нее влюблен еще со школы, и они счастливы, он ко мне приходил. Так что, если бы она продолжила заниматься ерундой, я бы еще гадостей наговорил, жаль только, мы бы общаться перестали, а я за ними всеми скучал. Так что, все хорошо, — и почему в глубине его глаз мне показалось сожаление?