Мост через вечность

– В точности того, что у тебя есть. Многие женщины, которых ты едва знаешь, которым можно не уделять слишком много внимания. Эдакий поверхностный флирт, использование друг друга, никаких шагов к любви. Я так представляю себе ад. Ад – это место, время, сознание, Ричард, в которых нет места любви. Ужас! Избавь меня от этого.

Она говорила так, будто все уже решила, и будто я тоже непреклонно стоял на своем. Словно не было никакой надежды что-то изменить. Она ни о чем не просила, просто говорила о самом сокровенном, зная, что я никогда не соглашусь.

– Я испытывала глубочайшее уважение к тебе и восхищалась тобой, – продолжила она. – Я считала тебя самым чудесным человеком, которого мне когда-либо доводилось знать. Теперь я начинаю видеть в тебе то, чего видеть не хочу. Боюсь, мне придется перестать тобою восхищаться.

– Меня пугало то, Лесли, что мы начинаем становиться собственностью $`c# друга. Для меня свобода не менее важна, чем:

– Свобода делать что? – резко оборвала она меня. – Свобода пренебрегать близостью? Свобода не любить? Свобода искать убежище от радости в беспокойстве и однообразии? Да, ты прав: Если бы мы остались вместе, я бы не хотела, чтобы у тебя была такая свобода.

Хорошо сказано! – подумал я, словно это были не слова, а шахматный ход.

– Ты замечательно это показала, – сказал я вслух. – Я понял, о чем ты говоришь. До сих пор я этого не понимал. Спасибо.

– На здоровье, – ответила она.

Я взял трубку в другую руку. Когда-нибудь некий умелец, создаст телефон, который можно держать одной рукой дольше минуты.

– Мне кажется, мы многое можем друг другу сказать. Не могли бы мы встретиться и поговорить?

Пауза. Затем она ответила: – Я, пожалуй, не хочу. Я не против разговора по телефону, но встречаться с тобой пока не хочу. Я надеюсь, ты понимаешь.

– Да, конечно. Нет проблем, – заверил я ее. – Ты уже хочешь закончить разговор?

– Нет. По телефону я могу поговорить еще.

– Видишь ли ты возможность сохранить нашу близость? Я никогда не встречал никого похожего на тебя, но твоя дружба, мне кажется, означает сердечное письмо и обмен рукопожатиями в конце каждого финансового года.

Она засмеялась.

– Ну, все не так уж плохо. Рукопожатие раз в полгода. Даже четыре раза в году – мы ведь были такими близкими друзьями! И то, что наша любовная история закончилась, Ричард, не значит, что она потерпела крах. Мне кажется, каждый из нас чему-то научился.

– Возможно, свобода, о которой я говорил, – начал я, – значительная ее часть, возможно, это свобода меняться, становиться другим день ото дня. Но если двое людей изменяются в разных направлениях:

– Если мы будем изменяться в разных направлениях, – возразила она, – у нас все равно не будет никакого будущего, ведь правда? Я думаю, двое людей могут изменяться вместе, вместе расти и обогащать друг друга. Один плюс один, если только это те единицы, может равняться бесконечности. Но часто люди тянут друг друга вниз; один из них хочет взлететь, словно воздушный шар, а другой виснет на нем мертвым грузом. Мне всегда было интересно, а что, если оба – и женщина и мужчина – стремятся вверх, как шары?!

– Тебе известны такие пары?

– Несколько, – ответила она.

– Ну, сколько?

– Две, три:

– Я не знаю ни одной, – заметил я. – Нет: пожалуй, одну знаю. Из всех моих знакомых – единственная счастливая пара. А все остальные: Либо она – сама радость, а он – мертвый груз, либо наоборот, либо они – два груза. Два воздушных шара встречаются весьма редко.

– Мне кажется, у нас бы это вышло, – сказала она.

– Это было бы здорово.

– Да.

– Как по-твоему, что нам для этого нужно? – спросил я, – Что нам поможет вернуться друг к другу и жить по-прежнему?

Я почувствовал, что ей хочется сказать: «Ничего», – но она этого не сказала, это было бы слишком поспешно. Она задумалась, я ее не торопил.

– Нам уже ничто не поможет вернуться к прежним временам. И я этого не хочу. Я изо всех сил пыталась измениться, пыталась даже ходить на свидания с другими мужчинами, когда тебя не было, чтобы посмотреть, смогу ли я противопоставить твоей Совершенной Женщине своего Совершенного Мужчину. Все это было бессмысленно, глупо. Лишь напрасная трата времени.

Я – не одна из твоих девочек, Ричард, – продолжала она неспешно. – Я менялась до тех пор, пока мне этого хотелось. Если ты желаешь быть со мной рядом, твоя очередь меняться.

Я оторопел. – В каком направлении ты предлагаешь мне меняться?

В худшем случае она предложит что-то такое, что я не смогу принять, – подумал я, – но эта ситуация будет не хуже, чем та, в которой мы находимся.

Она немного подумала. – Я бы предложила любовь, в которой будем только ты и я. Возможность проверить, получится ли у нас быть двумя шариками.

– Это значит, что я буду не свободен: И перестану видеться со всеми своими подругами?

– Да. Со всеми женщинами, с которыми ты обычно спишь. И никаких других любовных историй.