Мост к людям

Наверху поняли, что произошло неладное, — Кильдеев и Ариков не возвращались слишком долго. Посланные для спасения водолазы вытащили их на поверхность и привели в чувство. В тот день Кильдеев и Ариков преодолели почти шестьсот метров тяжелейшего подводного пути, но этот день не был исключительным, почти каждый день был полон драматических событий под водой и героических усилий водолазов.

После взрыва подкранового моста немцы были настолько убеждены в невозможности перебраться через плотину, что, по сути, почти не охраняли ее. Поэтому, добравшись до нулевого быка, находящегося на правом берегу, группа младшего лейтенанта Курузова могла почти беспрепятственно проникнуть и здесь внутрь плотины для поисков электровзрывного провода.

На всем пути через плотину уже были навешены штурмовые веревочные лестницы. Теперь за шедшими впереди следовала небольшая группа боевой охраны во главе с лейтенантом Фроловым, чтобы вести наблюдение за врагом с нулевого быка и осуществлять в случае необходимости боевое обеспечение группы Курузова, спустившейся внутрь плотины.

Но в это время произошло неожиданное событие, сразу осложнившее положение. Вот как оно описано в донесениях:

«…Подойдя к сопрягающему устою и оставив двоих товарищей для прикрытия на нулевом быке, Ефремов и Шабанов спустились к зданию ГЭС и увидели, что между аванкамерной стеной и зданием станции проходит дорога, которая их и вывела на твердую землю правого берега. Вдруг, находясь в углу аванкамеры, они услышали звонок телефона, а затем и немецкую речь, кто-то скомандовал: «Фойер!» — после чего раздался артиллерийский залп. Видимо, в помещении лифта обосновался вражеский корректировщик. Вскоре бойцы услышали шаги — приближались часовые.

Необходимо было куда-то спрятаться. Поблизости стояла сторожевая будка, бойцы юркнули туда. В это время из здания вышла команда солдат и направилась за дровами, сложенными у самой сторожевой будки. Ефремов и Шабанов приготовили ножи и гранаты. Но гитлеровцы, ничего не подозревая, набрали дров и ушли к зданию.

Однако наблюдавший за ними Фролов почему-то не выдержал: то ли не понял, что с товарищами все обстоит благополучно, то ли просто сдали нервы… И когда вражеская команда проходила поблизости, он с нулевого быка швырнул в них гранату».

Теперь группа Фролова себя обнаружила. Поднялась стрельба, а затем и общая тревога. В результате бойцам Фролова пришлось отступить…

Но Курузов со своими товарищами находился в глубине плотины — они ничего не знали о происходящем наверху и спокойно продолжали искать провод.

В бой на плотине втягивались все новые и новые подразделения, сражение за нее разворачивалось в открытую и приобретало все большие масштабы. Теперь уже немцы не могли включить рубильник и взорвать плотину, так как в боях, происходивших на ней, участвовали и их войска. Но взрыв не прогремел и позже, когда под прямой угрозой окружения им пришлось спешно отступить с левого берега.

Какова же судьба группы Курузова? Удалось ли ей обнаружить электровзрывной провод и обезвредить его?

Это не подлежит сомнению. Ведь в последний момент отступления немцы взорвали щитовое отделение, находившееся впереди плотины. Стало быть, дальше щитового отделения провод был перерезан.

Видимо, сделав свое трудное и благородное дело, спасители Днепрогэса — четыре скромных советских воина — просто присоединились к идущим на запад войскам, чтоб и дальше выполнять свой воинский долг, не заботясь о послевоенной славе. Они ушли, и их имена остались лишь на пожелтевших страницах боевых донесений, лежащих сейчас передо мной. Ведь с их точки зрения они не совершили ничего особенного — обычная разведка, каких было немало на их боевом пути.

Отзовитесь, друзья! Родине нужна ваша слава!

…А ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ…

После опубликования этого призыва в газете «Известия» его передали по союзному радио, и тотчас же у меня зазвонил телефон.

Первым откликнулся бывший командир одного из полков, действовавших в районе плотины, — Виктор Дмитриевич Коршенко. Он рассказал, что именно ему вместе с ординарцем Григорием Камышановым удалось захватить в плен командира немецкого полка, защищавшего плотину в дни, когда наши саперы и водолазы искали электровзрывной провод и перерезали его. Этот немецкий майор, его обер-лейтенант и шофер были последними отступавшими от плотины немцами — они-то и должны были включить рубильник и произвести взрыв, который не состоялся.

Но самое интересное произошло еще через два дня. Когда я в очередной раз взял трубку, то услышал:

— Говорит тот самый гвардии капитан Сошинский, который командовал специальной группой по разминированию Днепровской плотины.

Можно себе представить, как я обрадовался этому звонку!

Самое же любопытное заключается в том, что капитан Сошинский оказался не только киевлянином, но и почти моим соседом: он жил буквально на расстоянии одного квартала от дома, в котором живу я! Понадобилось, однако, написать статью, опубликовать ее в газете, а затем передать по радио, чтобы он «нашелся»!