Мост над океаном

В чем скрыта его вина?!

Для усмешки

Последней,

Отчаянной –

В чем финал?!

Словно пасту из тюбика,

Выдавят губы оскал.

И ресниц огражденье трясет озверело тоска.

Умер

Смех.

Это много страшнее иных смертей.

Обалдело

Стою

Над потерей потерь.

БОЛЬНОЙ РОМАНС

Что стоишь в углу комнаты?

Что молчишь за спиной?

Уходящие, помните:

Первый выстрел – за мной.

Что притих за портьерою?

Выпад. Шпага в крови.

Приходящие, верою

Не искупишь любви.

Что тобой мне назначится?

Чей смертелен оскал?

Остаешься?

Не прячешься?

Выходи из зеркал.

КАРАВАН

…в четком ритме, в шлейфе пыли –

будто бритву вскользь раскрыли,

и притихшие места

оглядела сталь:

Где тут Север? где тут Запад?! –

все бесцельно. Но внезапно

Немоту песка порвал

пестрой лентой – караван.

Сквозь пустынь горячий снег

в затвердевшей тишине.

ТОСКА

Чёт и нечет,

Чёрт и нечерт,

Темный вечер.

Грех на плечи

Прыгнет из кустов:

– Стой!

Зелье варю,

Вслух говорю:

Эй, ротозеи,

Кушайте зелье,

Слушайте речи!

До новой встречи!

Обозначена черта,

А за нею –

Ничерта.

И снова – зелье,

И снова – вечер.

И снова – злее

Клекочет кречет,

Что чёт как нечет,

Что вечен вечер…

И нахохлились сычи,

Как над плахой

Палачи.

"Платить мне нечем,

Налей хоть каплю,

Скажи хоть слово…"

Как шило в печень:

Зачем лукавлю?!

И снова…

снова…

ИМПЕРИЯ

Аты-баты, шли солдаты,

Прочь от домиков горбатых,

Девок да перин.

Третий Рим. Четвертый. Пятый.

Вспомним имена и даты,

Хором грянем:

– Рим!!!

Аты-баты, шли солдаты,

Безбороды, бородаты,

Старики, юнцы,

Те непьющи, те поддаты,

Злы сержанты и комбаты,

Востры кладенцы.

Аты-баты, легионы,

Время наше, время оно,

Солнце на штыках.

Рим десятый. Миллионы

От Ташкента до Лиона

Славят старика.

Гитлеры, Наполеоны,

Субмарины, галеоны,-

Мы горды помочь

Амфибрахием, пеоном,

Воплем труб, фаготов стоном:

Сила! Слава!

Мощь!

Аты-баты… И незримо,

Словно мат среди мейнстрима,

Как огонь в руках,

Мудрость Рима, глупость Рима,

Вечность Рима, бренность Рима

Шествует неутомимо

Из руин – в века.

ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Разбудили зимнюю ветку.

В вазу – воду, в воду – таблетку,

Ветку – в вазу, еще со сна,

И сказали:

– Цвети. Весна!

Что-то ветке весна не нравится.

Прерван сон у Спящей красавицы

Не губами прекрасного принца,

А иглою стерильного шприца.

GLORIAMUNDI

Над опальной могилой поэта в ночи

Продавать его песни сошлись толкачи –

Стала дюжина лет

Километрами лент,

И червонцы мелькают, как в вечность билет…

КОЛПАК С УШАМИ

ПЕСЕНКА ЗА КАДРОМ

От чего умирают шуты?

От обиды, петли и саркомы,

От ножа,

От презренья знакомых,

От упавшей с небес темноты.

От чего умирают шуты?

От слепого вниманья Фортуны.

Рвутся нервы, как дряхлые струны,

Рвутся жизней гнилые холсты.

От чего умирают шуты?

От смертельного яда в кефире,

От тоски,

От бодяги в эфире,

От скотов, перешедших на "ты",

Оттого, что увяли цветы,

Оттого, что становится поздно

Длить себя.

Умирают серьезно,

Лбом в опилки,

Как падают звезды…

А живут – а живут, как шуты.

* * *

Бьют паяца

Ногой по яйцам:

Не смей смеяться!

Учись бояться…

ТИЛИ-ТИЛИ

Тили-тили, трали-вали,

Нас вчера обворовали,

Трали-вали, тили-тили,

А потом поколотили.

С голым задом и в крови,

Понимаем: "Се ля ви!"

Нам бы водки, нам бы сала,

Друг за дружкой, честь по чести,

Да судьба чтоб не чесала

Острым когтем против шерсти,

Да небрежного "Пока!",

Да с ушами колпака!

Да пореже частый гребень,

Да почаще редкий случай,

Да удачи поскорей бы,

Да побольше и получше,

Да поднять бы за бока

Подкидного дурака!

Нам бы женщин, чтоб простили,

А потом поцеловали, –

Не желаем тили-тили,

Забирайте трали-вали!

Ах, валяй нас, не валяй, –

Вуаля!

* * *

Ходил мессия с миссией

По лесенке крутой,

Вьюном вертелся в миксере,

Бил пеной золотой,

Но под колеса – пни

И вопль: "Распни! Распни!",

А трещины в трансмиссии –

Как суетны они…

В СТИЛЕ БАРОККО

I.

На вальса третий тур

Маркиз де Помпадур

Опять был приглашен назойливой графиней.

И он сказал:

– Для Вас

Хоть в пропасть, хоть на вальс,

Но я бы предпочел вальсировать с графином.

II.

Возле дуба, возле ели

Секунданты околели,

Так как ждали три недели

Двух участников дуэли.

III.

Князь буркнул, что его камзол –

Вместилище всех бед и зол,

Поскольку граф (плут и козел)

Взял поносить его камзол.

НЕТЛЕНКА

Глухо в хлеве тоскует буренка,

Дед Матвей изучает Басе,

Распушистого стихотворенка

Стихотворец в кармане несет.

Представлять стихотворца не надо –

Это я! это я!! это Я!!!

Я иду, укрываясь от взглядов

Разношерстного стихотворья.

Замечали ли вы, сколько глаз к нам

С четырех лезут в душу сторон?

Я шагаю сквозь сонмище грязных

Голодающих стихотворон.

На афишу глазеют разини,

Хоть секретов она не таит.

Стихотвермут стоит в магазине,

Банка стихотваренья стоит.

У редакции критиков рота

Собралась, распугав воронье,

Про меня измышляя в блокнотах

Всевозможное стихотвранье.

Смейтесь, смейтесь над бедным поэтом,

Что не так, как другие поет! –

Невдомек вам, что в стихотгазету

Стихотварево взяли мое!..

О ВЕЧНОМ

Под спокойный гул метели

Хорошо лежать в постели,

Хорошо лежать в постели,

Слушать ветер над трубой,

Если стекла запотели

И снежинки полетели,

Хорошо лежать в постели,

Если ты не сам с собой.

Есть вино, она согласна,

Жизнь по-своему прекрасна,

Жизнь по-своему прекрасна,

Суть вещей обнажена.