Мост в Хейвен

Джошуа опустился на стул и болтал с Айрин, поджидая, когда у отца закончится беседа. Он удивился, когда из кабинета вышла Сьюзен Уэллс, у нее были красные, припухшие глаза. Сьюзен вспыхнула, увидев Джошуа. Она едва с ним поздоровалась, поблагодарила Айрин и пошла к двери. Следом за ней вышел папа. Он положил руку на плечо Сьюзен, пока та не убежала, и что-то тихо сказал ей. Сьюзен стояла неподвижно под тяжестью его руки, но не поднимала головы. Потом кивнула и ушла.

Айрин посмотрела на папу:

— С ней все в порядке?

— Она учится доверять Богу. — Папа поблагодарил Айрин за то, что она задержалась. Женщина забрала сумку и какие-то папки и попрощалась с обоими мужчинами до воскресенья.

Джошуа прошел за отцом в его кабинет:

— У тебя очень усталый вид, папа.

— У тебя тоже. — Папа улыбнулся. — Иан Брубейкер прислал материалы. Нам нужно что-то еще?

— Нет, только обещай, что больше не полезешь на крышу. — В прошлый раз он чуть не свалился, едва удержался в последний момент.

— Я собираюсь стоять на подъеме грузов. — Он взял свою куртку. — Сходим к Бесси?

Джошуа пристально посмотрел на отца. Айрин сказала, что он пробыл в кабинете со Сьюзен больше часа.

— Тебе нравится Сьюзен?

— Да, нравится.

Решительное утверждение. Джошуа начал спрашивать, насколько это личное, но отец пресек его попытки:

— Давай на этом остановимся.

Джошуа сдержал свое любопытство.

— Мне нужно принять душ перед ужином. — Интересно, как бы отреагировала мама на интерес отца к другой женщине?

Папа снял свою бейсболку команды «Кардинале» с крючка у двери:

— А я пойду прямо сейчас, займу для нас кабинку.

— Я быстро. Закажи блюдо дня, неважно какое.

— Не спеши, сынок. Я подожду твоего прихода.

Джошуа приехал домой и встал под холодную струю, смывая с себя грязь и пот после тяжелого рабочего дня. Он продолжал думать о папе и Сьюзен Уэллс. Папа был еще мужчиной в расцвете сил. Неужели он нашел женщину, на которой может жениться? Джошуа надел чистые джинсы, рубашку на пуговицах с коротким рукавом и мокасины. Он решил внимательнее приглядеться к их отношениям.

Джошуа остановил машину за углом кафе. Звякнул колокольчик, Бесси поприветствовала его, когда он входил:

— Сразу два Фримана! Мне сегодня везет! Вы оба едите, как лошади!

Папа занял свое любимое место, у самой двери на кухню. Сьюзен стояла возле его кабинки и разговаривала с ним, засунув руки в карманы передника. Она повернулась, когда Джошуа подошел. Глаза у нее больше не были опухшими, но она все еще выглядела расстроенной.

— Привет, Джошуа. Что будете пить? — Уже не в первый раз человек, побывавший в кабинете пастора, чувствует неловкость.

— Лимонад, и побольше льда. — Он сел. — И я заказываю блюдо дня, неважно, что там приготовил сегодня Оливер.

— Ростбиф, пюре и овощи. В ужин входит томатный суп-пюре или зеленый салат.

— Салат с уксусом и маслом.

Улыбаясь, папа передал Сьюзен меню:

— Мне то же самое, Сьюзен, будьте любезны.

— Сейчас принесу, пастор Зик. — В голосе Сьюзен появилась теплота, и выражение лица стало другим, нежели раньше.

Джошуа тайком разглядывал отца, но ничего не заметил. Он выглядел беззаботным и довольным. Каждый раз, когда звонил колокольчик, папа улыбался в знак приветствия. Он знал всех в городе. Некоторые приветствовали его издалека, другие подходили поговорить на несколько минут. Джошуа давно привык, что их всегда перебивают посторонние люди.

Папа отложил свою бейсболку:

— Я слышал, что Гил тоже придет завтра утром помогать.

Джошуа считал Гила одним из своих самых близких друзей, несмотря на серьезную разницу в возрасте. Они оба прошли через ад, им обоим пришлось помучиться, пытаясь найти смысл в кровопролитии, в котором они участвовали. Они оба прекрасно знали, каково это, когда тебя преследуют сожаления только потому, что ты выжил, а другие нет. Отъезд Абры усугубил послевоенный стресс. Гил страдал тоже, многие годы. Однако их разговоры о войне помогли им обоим снять груз вины за то, чего они не смогли сделать, и избавиться от призраков тех, кого не смогли спасти.

Папа пытался вновь разжечь затухающую искорку веры у Гила. Когда пастор отправил Джошуа встретиться с Гилом, что-то изменилось в мужчине. Он стал нужен, отчаянно нужен другому человеку, пострадавшему, как и он. Они черпали силы друг в друге. Джошуа увидел пламя веры в старшем товарище. Оба обрели близкого человека, ближе, чем брат, того, кто умирал, спасая всех, кто знал, что такое скорбь о павших на поле боя, о людских душах.

Общение с Гилом заставило Джошуа вспомнить все, чему его учили.

— Я совсем забыл правила, — признался он Гилу в самом начале их встреч.

— Какие правила? — спросил Гил.

— Правило первое — молодые люди умирают. Правило второе — правило первое изменить нельзя. Я слышал об этом в тренировочном лагере, но совсем забыл в бою.