Читаем Мост в небеса. История убийства моих сестер и его последствий для нашей семьи полностью

Он успел увидеть, как Клемонс схватил Робин и швырнул ее тельце на выступ рядом с сестрой. Она казалась такой маленькой, почти невесомой. С трудом поднявшись на ноги, она пошатнулась и сделала шажок в сторону Тома. Ни одежды, ни обуви на ней не было, но она, кажется, этого не замечала. Ухватившись обеими руками за локоть брата, она прижалась к нему, ища посреди творящегося ужаса хоть немного тепла и поддержки.

Он обнял ее в ответ, чтобы согреть своим телом. Она печально смотрела в холодном свете апрельской луны на свои босые ноги, такие крошечные на фоне шершавого бетона. Они были в порезах и ссадинах, но по сравнению с тем, что ей пришлось пережить, это казалось пустяком.

Позади нее стояла Джулия, на которой из одежды осталась лишь зеленая в клетку фланелевая рубашка. Тома поразило, насколько она изменилась – за несколько часов, миновавших после их семейного ужина, она будто постарела на десятки лет. Джулия инстинктивно прижалась к сестре, пытаясь ее защитить и утешить.

Три жертвы застыли в ряд на бетонном выступе, беспомощно ожидая приговора от своих палачей. Том стоял с краю, Джулия – ближе к настилу, Робин – между ними. Клемонс держался в тени, а Ричардсон, желая обозначить свое присутствие, ступил на выступ, крепко ухватившись за один из металлических стержней мостовой балки.

Сестры и брат прижимались друг к другу и тихонько перешептывались. Это нельзя было даже назвать разговором – они просто обменивались еле слышными междометиями, стремясь успокоить друг друга. Ричардсон рявкнул, чтобы они расцепились и смотрели вперед. Робин, выпуская правую руку Джулии и левую – Тома, сжалась от отчаяния.

– А ну разошлись! – добавил Ричардсон.

Трое отодвинулись друг от друга. И тут-то все и случилось.

Никакие жестокости последнего часа не смогли подготовить их к тому, что произошло. Ужас, застывший на лице Джулии, которую столкнули с выступа, не поддавался описанию. Робин не издала ни звука, наблюдая за падением сестры. Том сдавленно ахнул и повернулся к Ричардсону, который с силой пихнул Робин в спину, и та с криком отправилась вслед за сестрой в илистую воду под мостом.

Том замер с открытым ртом и в полной тишине смотрел на ухмылявшегося Ричардсона. Оглушенный, охваченный ужасом, окаменевший, он вглядывался в его беспощадное лицо, в холодные безжалостные глаза.

– Прыгай, или… – еще шире ухмыльнулся Ричардсон.

Помня о пистолете, Том не стал ждать продолжения. Не тратя и доли секунды, молча и даже не дыша, он шагнул в пустоту. Он падал и ждал пули в затылок.

Глава пятая

Миссисипи – четвертая по протяженности река в мире. Ее бассейн занимает примерно 41 процент континентальной территории США и двух провинций Канады; итого около миллиона с четвертью квадратных миль. Каждую секунду из нее в Мексиканский залив вливается примерно 2,3 миллиона кубических футов воды; за год поток выносит из реки около 159 тонн ила. Название Старому мосту Чейн-оф-Рокс в Сент-Луисе дали в честь цепи выступавших со дна реки огромных валунов, вокруг которых мутным вихрем закручивалась вода. Местные говорили, что когда-то давно коренные американцы в засуху пересекали реку, прыгая по камням, а в наши дни этот ее участок считается самым опасным на всей Миссисипи. В 1991 году все местные жители, включая Джулию и Робин Керри, прекрасно знали, что мост Чейн-оф-Рокс – излюбленное место самоубийц.

Житель Вашингтона Том Камминс, прыгая с бетонного выступа на северной стороне моста, об этом, естественно, не подозревал. Он падал достаточно долго, чтобы успеть подумать: «Господи, как высоко!» А через секунду: «Твою мать, я все еще падаю!»

В воду он ушел солдатиком и скоро ногами коснулся дна. Открыв глаза, увидел высоко над собой светящуюся бледно-зеленым гладь воды, до которой, казалось, было не меньше сотни миль. Он поплыл вверх, гребя руками и помогая себе ногами, пока не выбрался на поверхность. Вынырнув, он несколько секунд тяжело дышал, наполняя воздухом изголодавшиеся легкие.

Первым, что он увидел, барахтаясь в воде, была громада моста прямо у него над головой. Течение было гораздо более сильным, чем он предполагал: пытаясь сбросить куртку, Том обнаружил, что его успело отнести под мост и ему открылась его южная сторона. Мост поражал своими размерами, и осознание того, с какой высоты ему пришлось прыгать, одновременно ужаснуло и приободрило Тома. Знай он заранее, как высоко стоял, он бы в жизни не сделал тот шаг и, скорее всего, получил бы пулю в голову.

Убедившись, что он каким-то чудом жив, Том принялся оглядывать мутную воду в поисках сестер. Мимо него с пугающей скоростью проплывали ветки и целые бревна. В какой-то момент он вроде бы заметил Робин в паре футов левее, но их тут же разделило течением, и Том больше не видел ни Робин, ни, возможно, бревна, которое он за нее принял. Зато пару секунд спустя позади него и в десяти-пятнадцати футах правее в воде показалась Джулия. Он позвал ее, хлебнув заодно грязной воды; она услышала его голос и повернула к нему белое от ужаса лицо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное