Мост в Ниткуда

Юля, ожидавшая чего угодно, только не услышать вопрос на родном языке, растерялась. Да и на родном ли языке? Может быть, это какое‑то ворчание, никому не понятное, но похожее на русскую речь? Годы молчания почти вытравили память о том, что можно общаться как‑то иначе, кроме мимики, жестов и взглядов. Не веря своим ушам, она стояла не в силах вымолвить ни слова. Воспоминания комом подступили к горлу, грозя вылиться целым морем горьких слез.

Командор ждал, не понимая причины молчания детеныша. Может быть, он ошибся, и это совсем другой экземпляр? Чикк'рри не знал, что ребенок почти четыре года не слышал родного языка, и теперь не понимал что ответить.

— Хт–ы-ы–о… — повторил он.

— Юля… — еле слышно пролепетала она, внезапно пересохшими губами. — Я Юля.

Это сочетание звуков Командору было знакомо. Среди обитаемых звездных миров оно отличалось необычностью сочетания звуков, а слышал он его только от одного человека — адмирала Воинова.

* * *

Прошло совсем немного времени, и Чикк'рри получил очередное звание. Теперь он стал Командор–Один.

Согласно своему положению, он переселился на планету, где жили высшие чины военной аристократии Империи. Мягкий влажный климат, теплые моря и отсутствие ветров создавали те удобства в жизни, которые ему теперь полагались. Картину дополняли раскинувшиеся на огромных площадях парки и скверы с прекрасным ландшафтом, прозрачными речками и ручьями, через которые были перекинуты ажурные мостки.

Чикк'рри поселился в просторной сухой пещере с природным источником чистой проточной воды. Так же ему был положен служебный транспорт для поездок в Военное присутствие. Теперь он мог взять себе молодую самку, но не воспользовался этой возможностью, предпочитая свой долг по восполнению численности понесшей большие потери в войне Империи, отдавать на Планетах- Питомниках, где было достаточное количество самок яйцекладного возраста.

На планете, где теперь жил Командор Чикк'рри, как впрочем, и на всех других планетах Империи, повсеместно использовался труд рабов — на уборке улиц, для приготовления пищи и чистки пещер и строений, принадлежащих хозяевам.

Имея большое жилье, Чикк'рри должен был завести себе какое‑то количество слуг.

У своего начальства он получил разрешение самому выбрать рабочую силу для своего жилья и, имея необходимые документы, он сразу же отправился на завод, где встретил дочь адмирала.

И вот, спустя полгода после первой встречи, Чикк'рри снова стоял перед ней:

— Еде–е-е–ешшь… за мнои–ий. — С трудом выговорил он.

— А Аэле? — испуганно спросила девочка, не представляющая жизнь без своей приемной мамочки. — Без нее я не поеду! — Уже тверже добавила она.

— Хт–ы-ы–о… Эл–лей? — Командор был удивлен подобным ответом, но тут вспомнил рыжеволосую самку, которая заслоняла своим телом ребенка от плети надсмотрщика. — Хор–ро–шш–о. — Чикк'рри так и не понял до конца явления привязанности одних существ к другим, но решил, что двоих работниц ему как раз хватит и, повернувшись к начальнику охраны тоном, не допускающим возражений, сказал. — Этих двух рабов я забираю для домашних работ. — Он кинул на стол документы, которые подтверждали его полномочия, и подтолкнул Юлю к выходу.

Аэле, стараясь не попадаться на глаза надсмотрщикам, выглядывала в проход, пытаясь угадать, куда увели Юлю. Наконец девочка, с каким‑то важным ящером, показалась из двери кабинета начальника охраны. Полгода назад Юля уже рассказывала про странного «рептилия», который говорил с ней на русском языке, и проплакала у Аэле на коленях всю ночь. И вот, теперь этот ящер ведет ее приемную дочь неизвестно куда и зачем.

Свист кнута заставил сжаться в комок. Удар ремня разорвал кожу на плече, и теплая струйка потекла по груди, пропитывая лохмотья. Аэле вскочила, не дожидаясь повторного удара, но надсмотрщик оказался проворнее, и второй удар сбил ее с ног. Девушка выпала в проход, почти под ноги Юле. Девочка закричала, а ящер что‑то коротко скомандовал. Надсмотрщик опустил кнут и что‑то начал говорить в ответ, но под тяжелым взглядом Командора, тут–же умолк, стушевался и, как‑то бочком, бочком, втиснулся в узкий лаз между станками и пропал.

Тем временем Юля помогла Аэле подняться с пола, успев прошептать:

— Он нас забирает отсюда. — И на немой вопрос «Куда?», только пожала плечиками. — Не знаю, но думаю, хуже не будет.

Они вышли в холодный, пронизанный ветром вечер, кутаясь в свои жалкие лохмотья, следом за непонятным человеко–ящером. Недалеко стояла машина. Спустя некоторое время Чикк'рри жестом приказал выходить. Судя по тому, что он привез их на взлетную площадку, их ждал перелет на другую планету, к новым обязанностям и, может быть к новым надеждам.