Мост веков (СИ)

Быть гражданином Долгомоста многими почиталось за великую удачу. Но архгерцог установил столь высокую плату за гражданство, что для подавляющего большинства простых людей она была непомерна. Его мудрые советники нашли выход и придумали неполное гражданство и гражданство без права наследования, которые стоили заметно дешевле и потому пользовались спросом среди купцов и торговцев, желавших купить себе лавку или склад, а также получить все остальные привилегии участника Лиги.

Для человека не столь обеспеченного, будь то мещанин, служивый или мастеровой, получить гражданство можно было только присягнув архгерцогу и став его вассалом. Для многочисленных работников, слуг, стражников и солдат гарнизона было предусмотрено особое служивое гражданство, выдававшееся только на время службы. Которое по истечении двадцати пяти лет могло быть заменено на ограниченное гражданство без права наследования. Получить же более полноценное гражданство можно было только в награду за особые заслуги.

Жизнь кипит как в городе, так и в порту, раскинувшимся вокруг его незыблемых опор на плавучих пирсах, что вздымаются и опускаются вместе с приливами и отливами, вторя дыханию моря. Множество кранов и лебёдок поднимают грузы с кораблей на склады и опускают обратно для уже новых хозяев. Жаркий торг идёт на рынке, в лавках и торговых домах с утра до ночи, а улицы наполняет пёстрая толпа горожан и приезжих, сильно редея к вечеру, когда закрываются ворота и вступает в силу закон о бродяжничестве. Поэтому гостиницы столь востребованы среди купцов и путников, которые могут позволить себе оплатить постой. Не столь богатые путешественники предпочитали провести ночь за воротами, дабы не рисковать встречей с патрулём городской стражи, и с наступлением темноты на шумный город опускались тишина и покой, если не сказать запустение. Потому что всякий, кто будет обнаружен на улице без знака гражданства, будет в лучшем случае брошен в темницу до разбирательств. А в худшем — выкинут за ограждение в глубокие воды пролива. Говорят, что только несколько счастливчиков смогли пережить такое, да и то лишь те, кого сбросили ближе к берегу.

А здесь не выплыть уж точно.

Вот и всё. Один только шаг, и всё будет кончено. И никто больше не будет доставать заучиванием наизусть книгу по истории Долгомоста в школе, не будет ругать за нерадивость и пороть за «глупые» вопросы.

Все считают мэтра Кабруса уважаемым человеком и мудрым учителем за то, что он преподаёт в школе при церкви на Северной Стороне. Но его уроки — настоящая пытка зубрёжкой одного и того же. Будь то чтение, счёт или история — неважно. А если ему не понравится заданный вопрос, то в лучшем случае он отмахнётся как от назойливой мухи. Или может высмеять перед всем классом, а в худшем выпороть. А сегодня он не просто выпорол, но и выгнал из класса за то, что Арчи при всех крикнул, что учитель не хочет отвечать ему, потому что сам ничего не знает.

Интересно, будут ли горевать родители, если его не станет? Или наоборот, будут радоваться, что на него перестанут жаловаться? Ведь мать так хлопотала, чтобы устроить его в школу, где над ним смеялись и издевались одноклассники с молчаливого попустительства учителя, которому новый ученик сразу пришёлся не по нраву. Тем более, что он был самым младшим в классе, и шпынять его мог любой. Хотя чего им горевать? Родители-то не абы кто. Мать — оценщица в ломбарде при ювелирной лавке мэтра Навье. Отец — лейтенант городской стражи Северного Бастиона. Оба грамотные, и самого Арчи уже обучили основам грамоты, так что он даже по слогам читать может, пусть и не без труда. Они-то уж точно не пропадут, тем более у отца как офицера скоро будет полноценное гражданство. А там глядишь и с правом наследования. И тогда другим их детям не придётся так страдать в этой проклятой школе.

Но почему так сложно сделать этот единственный шаг, что отделяет от бездны? Почему ноги отказываются переступить эту черту между жизнью и смертью? Или это всё потому что самоубийц не пустят в рай?

— Ты как туда залез? — окрикнул его знакомый противный голос. — Что ты там делаешь?

Мэтр Кабрус. Точно, стоит со стороны северного берега, опираясь на свою вечную толстую палку трости. И какая нелёгкая занесла его сюда в этот час?

— Слезай.

— Не подходите! Иначе я прыгну.

— Не глупи, — совершенно спокойным тоном произнёс учитель. — Твоим родителям это не понравится.

— Мне всё равно.

— Падать с такой высоты очень больно.

— Не больнее, чем порка ремнём и розгами.

— Ты ошибаешься, Арчи, — устало вздохнул мэтр. — Поверь мне, я знаю.

— Ничего вы не знаете!

— И с чего же ты так решил?

— Вы не ответили ни на один мой вопрос.

— Разве ты мой учитель, чтобы я отвечал перед тобой? — без тени улыбки спросил учитель, взглянув вдоль пустой улицы. — Неужели твоё любопытство так сильно, что ты готов броситься с моста?

— Готов! — с вызовом крикнул мальчишка.

— Давай сделаем так, — мэтр провёл по редкой бороде с проседью морщинистой рукой. — Я отвечу на твой вопрос, а ты слезешь оттуда.