Мотель «Биттеррут»

Через два года после его рождения у нас родилась Лейла.

Потом я моргнула, и они оба вылезли из подгузников. Грейсон учился у Эммелин Слейтер, которая работала детском саду, и очень скоро Лейла тоже туда попадет. Она уже не была моей маленькой принцессой, проводящей утро в «Куэйл-Холлоу», а потом вторую половину дня со мной в мотеле. У нее будет своя собственная жизнь, свои собственные друзья и свои собственные зимние официальные танцы.

— Я могу посидеть здесь и понаблюдать за Мейсоном, — сказала я Джиджи. — Разве ты не хочешь пойти и помочь Роу собраться?

Джиджи покачала головой.

— Нет, все в порядке. Я расчувствовалась ранее, когда помогала ей надеть платье. Я не хочу портить ей вечер, превращаясь в зануду из-за того, что она взрослеет. Джесс уже вышел из себя, и один из нас должен сохранять спокойствие. Немного времени здесь, на холодном воздухе, пойдет мне на пользу и я успокоюсь.

— Ты можешь поплакать, когда она уйдет, а потом напиться. Я принесла еще вина.

— И именно поэтому, — она чокнулась с нами бокалами, — мы лучшие подруги.

— Роу выглядит такой хорошенькой. — Я украдкой заглянула в ванную, где Фелисити делала макияж Роуэн. Роу выбрала темно-синее платье без бретелек, цвет которого идеально подходил к ее глазам, а Джиджи завила ее длинные волосы в красивые волны, ниспадающие до талии. Поскольку Фелисити была главным визажистом в нашей группе, они с Роу заперлись в ванной комнате Джесса и Джиджи наверху, чтобы другие дети их не беспокоили. Единственным другим человеком, которому разрешалось заходить в ванную, была Аделайн, которая обожала свою старшую сестру почти так же сильно, как свою тетю Фелисити.

Все остальные были изгнаны на главный этаж.

— Этот фермерский дом едва вмещает нас все эти дни, — сказала я Джиджи. Сегодня вечером пришли все наши друзья, за исключением Майкла и Аланы, которые были в отпуске по случаю своей годовщины, и Майло и Сары, которые были дома со своим двухнедельным новорожденным.

Мы обе оглянулись через плечо, чтобы заглянуть внутрь. Повсюду играли дети. Папы пили пиво и смеялись. Мамы потягивали вино и улыбались.

— Да, но мне нравится, когда он полный, — сказала она. — Кроме того, если нам не хватит места, я просто попрошу Джесса пристроить к гаражу еще одну пристройку.

— Хороший план. Может быть, строительный проект займет его мысли настолько, что он не сможет спланировать убийство Мейсона Драммонда.

Мы обе рассмеялись и продолжили шпионить за всеми, кто был внутри.

— Грейсон с каждым днем все больше и больше похож на Хантера, — сказала Джиджи.

Мой сын сидел рядом со своим папой за обеденным столом, играя в карты с Сайласом и сыном Сайласа, Лиамом.

— Это точно, но все мальчики похожи на своих отцов.

Это было единственное, от чего я всегда получала удовольствие в нашей группе. Все мальчики были точными копиями своих крупных, рослых отцов, а девочки по большей части пошли в своих матерей.

Джиджи хихикнула.

— Сильные гены.

— Это правда.

Мы повернулись и расслабились на качелях, наблюдая за темным небом и ожидая прибытия кавалера Роуэн.

— Как дела у Нелл? — спросила Джиджи.

Я вздохнула.

— Пока все хорошо. Я проверяю ее каждый день, но, кажется, с ней все в порядке. На самом деле она действительно хороша в уборке.

— Я все еще не могу поверить, что женщина, похитившая вашего сына, теперь работает на вас в мотеле.

— Ты и я, мы обе.

Элеонора Карлсон провела в психиатрической лечебнице шесть лет, а не три, восстанавливая то, что было сломано в ее сознании. И когда она появилась, то стала другим человеком. Она была унижена. Ей был дан шанс погоревать. Ей был дан второй шанс.

В Прескотте.

Поскольку ей больше некуда было пойти, Хантер пригласил ее сюда. Нелл жила на мансарде и работала горничной в мотеле, так что мне не приходилось так много работать. Ее отношения с Хантером были крепче, чем когда-либо, и, что самое важное для нее, она налаживала связь с Коби.

Она становилась бабушкой Нелл.

Некоторые дни были лучше, чем другие, но она изо всех сил старалась простить себя за то, как она обращалась со своим сыном и со мной.

И благодаря помощи психотерапевта, к которому я обращалась в течение трех лет после похищения Коби, я смогла оставить все это в прошлом. Всё. Я пережила похищение. Я отошла от воспоминаний. И я уже много лет не щипала себя за ногу.

Эверетт был не более чем далеким, неприятным воспоминанием.

Свет фар, освещавший гравийную дорожку, ведущую к фермерскому дому, прервал наш разговор.

Я глубоко вздохнула, пока Джиджи допивала остатки своего вина.

— Вот так. — Я встала одновременно с Джиджи, сдергивая одеяло и оставляя его на качелях.

Как раз вовремя Джиджи перехватила Джесса, когда он вылетал из дверей фермерского дома.

— Шериф, — предупредила Джиджи, — переведите дух.

Его широкая грудь выпятилась, и он открыл рот, но она остановила его, прижав палец к его губам.

— Это ее особенный вечер, Джесс.

Весь воздух вылетел из его легких, и страдальческим голосом он прошептал:

— Черт возьми, это тяжело, Веснушка. — Затем он заключил свою жену в объятия и крепко прижал к себе.