Мотив для убийства

Эйвери представила синий минивэн, направляющийся на запад из Бостона. Она считала, что убийца должен находиться в районе Кембриджа, Уотертауна или Белмонта. Общая численность этих населенных пунктов составляла около двуста тысяч человек. Бесконечное море лиц.

— Надо подумать, — ответила она.

* * *

Эйвери направила свой Глок 27 калибра на висевшую вдалеке цель. На глаза были надеты оранжевые очки, в уши вставлены специальные беруши. Она представила себе Говарда Рэндалла в качестве безликого убийцы и выстрелила.

Бум! Бум! Бум!

Все три пули попали практически в самый центр.

Размышления всегда были ее сильной стороной, особенно спустя некоторое время после преступления, когда она могла уже разложить все по полочкам и обработать всю информацию.

Но в этот раз перед ней была лишь стена.

Никаких подозреваемых, никаких улик. Лишь стена, которая загораживала правду. Эйвери никогда не доверяла стенам. Они предназначались для других людей, других адвокатов и копов, которые просто не знали, как пройти сквозь них и увидеть то, что другим не под силу.

«Что же я упускаю?» — спрашивала она себя.

Бум! Бум! Бум!

Пули ушли вправо. С начала сессии она попала сразу в глаза быка. Они отключились.

«Так же, как и ты, — подумала она. — Отключена. Нет цели. Что-то отсутствует».

Она мысленно собралась.

Вдох… выдох…

Бум! Бум! Бум!

Глаза быка.

Она снова подумала о Говарде Рэндалле.

И тут она поняла — вот оно, свежий взгляд.

Но это глупо. Сумасшествие. Коннелли сойдет с ума. СМИ будут просто счастливы. Плевать на них. Стал бы он это делать? Конечно, стал бы. Она была уверена в этом. Говард попал в тюрьму из-за нее. У него было ненормальное увлечение ею. Скорее всего, он уже наблюдал за этим делом.

«Нет, — поклялась она себе. — Я не буду это делать. Я не стану наступать на те же грабли снова».

Она зарядила свой пистолет новой обоймой и выстрелила.

Бум! Бум! Бум!

Каждый выстрел прошел мимо цели.

* * *

Уже за полночь, в темноте полицейского участка, Эйвери сидела, сгорбившись, за своим столом. Перед ней были разбросаны фотографии: Синди Дженкинс, Табиты Митчелл, парка Ледерман, кладбища, переулка, а также скриншоты минивэна и убийцы с камер видеонаблюдения.

«Что же я упускаю?» — повторила она.

Фотографии были уже полностью проанализированы.

Финли раздобыл некоторую информацию. С первого взгляда было ясно, что Табиту похитили прямо на улице под отрытым небом, как и Синди, вероятнее всего, в нескольких шагах от бара, который она посещала каждый вторник. Вот только у нее не было ни парня, ни человека, преследовавшего ее. По словам опрошенных, Табита некоторое время была одинока. Она входила в сообщество Сигма-Каппа, но на этом ее связь с Синди Дженкинс оканчивалась. Табита училась на первых курсах экономического факультета, а Синди была уже выпускницей кафедры бухгалтерского учета.

Сообщества.

Неужели они являются той самой ниточкой?

Она мысленно поставила галочку проверить общенациональные сборы женских сообществ.

Фильм в Омни был о трех женщинах. Надгробие указывало на трех девушек. Означает ли это, что он убивает по трое? Она сравнила и сопоставила фильм и памятник, установленный у могилы трех девушек, погибших во времена Второй мировой войны, на предмет каких-либо общих зацепок.

Она исследовала несколько маршрутов в районах Кембриджа и Уотертауна и прикинула, где мог бы жить убийца, и почему он выбрал именно эти дороги. Сейчас уже Финли обрабатывал список темно-синих Крайслеров. Он состоял из двух тысяч позиций с указанием владельцев проданных машин за последние пять лет. А что, если он купил его шесть лет назад? Или семь?

Говард Рэндалл не выходил из головы. Ей даже послышался его голос: «Ты можешь прийти ко мне, Эйвери. Я не кусаюсь. Задай вопросы. Я помогу тебе. Я всегда хотел лишь помочь».

Она даже стукнула себе по голове:

— Уходи!

Тем не менее, образ появился вновь и рассмеялся.

Глава семнадцатая

В 7:30 утра Эйвери сидела в своей машине на полтора квартала ниже дома Констанции и Дональда Принц.

Они жили в Сомервилле, к северо-востоку от Кембриджа, в маленьком желтом доме с белой отделкой на тихой спальной улице. Их собственность окружал белый забор. В доме было две веранды: одна на первом этаже, другая на втором, где стояли стулья и стол для завтраков на открытом воздухе в солнечные дни.

Место казалось идеальным: деревья огибали тротуары, всходило солнце, птицы щебетали в небе.

Все, что могла вспомнить Эйвери, было криками. Бесконечные крики во время ее первого и последнего визита к семье Принц, слезы и метание тарелок в стены, когда они оба отчаянно пытались прогнать ее.

Констанция и Дональд Принц были родителями Дженны Принц, последней студентки Гарварда, убитой Говардом Рэндаллом почти четыре года назад. Преступление произошло спустя всего несколько недель после того, как адвокат-суперзвезда Эйвери Блэк сделала невозможное, выиграв дело у суда и освободив профессора Рэндалла из-под стражи за убийство двух других студентов университета, несмотря на огромное количество косвенных улик против него.