Мотив убийцы. О преступниках и жертвах

Придет пора, гроза минует;
Вражды не будет никогда;
И все, что душу так волнует,
Оно исчезнет навсегда.

Замрет зловещее мученье,

Что меня терзает с юных лет;
Померкнет все. И без сомненья
Взгляну я радостно на свет,

И вспоминать мной пережитых

Не буду мрачных тех ночей,
Когда дождусь уж позабытых,
Вновь отрадных, светлых дней.

И вновь мне счастье улыбнется,

Вздохну свободно я душой,
И кровь невольно всколыхнется
В груди еще моей младой.

Недостатки этих стихов ясны, но если принять во внимание, что они написаны почти безграмотным юношей, который только урывками мог заглянуть в книжку, после продолжительной физической работы, то к ним нельзя не отнестись с особенной снисходительностью. Окружающая Иосифа обстановка была нерадостна: отец часто пил; кругом – бедность, мать едва справлялась с домашним хозяйством и четырьмя мальчишками, из которых Иосиф был старшим. Родители часто вздорили, и во время их ссор сильно доставалось и Иосифу. В 1921 году мать скончалась от рожи. Отец вскоре женился на другой, которая с детьми не ладила, не хотела их обшивать и обстирывать, вооружала против них отца, упрекала постоянно Иосифа, что он мало зарабатывает и т. д.; словом, в семье возникли обычные нелады мачехи с пасынками. Однако до последних дней Иосиф жил с отцом. Отец его умер, уже когда Иосиф был в тюрьме, – в 1923 году. В 1919-м и 1920 годах семья Иосифа довольно сильно голодала. Иосиф болел в это время цингой и сыпным тифом. Из-за пайка он поступил в 1920 году в армию и прослужил более полутора лет, с начала 1920 года по сентябрь 1921 года.

Шестнадцать лет лишь миновало,
И я покинул дом родной;
С своим семейством распростился,
Страдать уехал в край чужой.

Добровольцем я, конечно,

В строй советский поступил,
Добросовестно и честно
Почти два года прослужил.

На фронте Иосифу пришлось много раз бывать в сражениях с поляками. Сначала он испытывал сильный страх, но после третьего или четвертого боя привык; во время атак «себя не помнил», «голову захватывало»; как на «ура» бросятся, «не видишь ничего». Раненых и трупы он часто видел на полях сражения. Кровь и раны всегда производили на него неприятное впечатление, но за время войны он несколько привык к ним. В одном из сражений он был ранен в руку. Вернувшись с военной службы, Иосиф застал большую перемену в семействе: матери не было в живых, мачеха вздорила с братьями, братья все «обовшивели»… Он опять устроился на железную дорогу и стал работать. Жизнь он вел довольно уединенную. Одиночество его вообще не тяготит, он любит посидеть – почитать стихи или поиграть на гитаре или гармонии какую-нибудь заунывную песню. За женщинами он ухаживать не охотник, никого еще не любил, невесты себе не намечал; лет с 17 имел иногда мимолетные половые связи, от которых, во время своей военной службы, болел триппером. Но сильных влечений к женщинам никогда не испытывал. Более всего ему нравится посидеть в тишине одному, мысли разные приходят, стихи в уме складываются… Не прочь он и выпить, но пьет, по его словам, не сильно, и как выпьет, так ложится спать. Если Иван 3. – любитель плясать на вечеринках и балагурить, то Иосиф выступал на этих вечеринках главным образом в роли гитариста или гармониста. Иван – сангвиник, Иосиф – скорее флегматик, любящий спокойно посидеть и отдаваться своей печали. Его прошлое и настоящее рисуются ему в мрачном свете, но от будущего он ждет сам не знает чего, но чего-то светлого, радостного:

Я живу среди людей
Столь же несчастных, как я;
В мраке бурных ночей
Жизнь проходит моя.

Не страшитесь, друзья,

Скоро «утро» придет.
«День жизни» настанет,
«Ночь жизни» – пройдет.