Мотив ветра (СИ)

*Кинжал японского происхождения. Клинок самурая. Обоюдоострый, длина до тридцати сантиметров.

====== Тайна ларчика ======

Сфера столкнулась с обелиском, жахнуло так, что мне заложило уши. Каменная крошка полетела в разные стороны. Оставаться на месте я не мог, вся айранитская сущность сама рванула вперед. Повелительно сжимаю коленями бока Ворона, он неохотно слетает с крыши, направляясь к осколкам от обелиска. Нетерпеливо шарю взглядом по земле и натыкаюсь на чёрный ларчик. Свешиваюсь с седла и подбираю его, удивленно вертя в руках. Вдруг бычий шаман дернулся и начал движение в мою сторону. Однако Блэд тут же пресёк это, вонзив в тварь меч. Болезненный рев, клинок пронзил плоть, и кровь окропила мостовую. Человек-бык медленно начал оседать на землю, предсмертно хрипя.

- Р-а-а-анхр-р-р! – раздался рокочущий рев и на площадь опустились чешуйчатые махины. Пепельная Тень грациозно изогнул длинную шею и уставился на то, что было в моих руках. Едкая струйка дыма вырвалась из ноздрей задумчивого дракона. Океан грубо вырвал когтистой лапой дверцу клетки и гордо продефилировал к нам. Напряженное молчание нарастало. Орки настороженно выходили из клеток, во все глаза смотря на нас. Блэд и Валентайнэйлд уничтожали круг призыва. Эхо перевязывал онемевших перед Огнепалящими орчанок.

“Положи шкатулку в сумку. Здесь не место и не время чтобы его открыть,” – гордо сказал Фоэдар, довольный находкой. Кажется, в его несуществующей голове в ускоренном режиме работали шестеренки: у клинка явно были какие-то домыслы, что же в этом мире делал обелиск и почему я чувствовал его зов. Мы приближались к разгадке катаклизма на Норагай Стиз и айранитам. Я нежно пробежался пальцами по крышке ларчика и последовал совету Красной Смерти, спрятав его в сумку.

Наш отряд напряженно следит за выходящими из клеток шерстистыми орками. Эхо взлетел на Заката и направил его поближе к моему грифону. Лич, пронизывая будоражащим кровь взглядом орков, подсел к саюши. Блэд должен сесть со мной на Ворона. Виару и Чучундрий устроились на спине Раайде, он и Океан встали по разные стороны от нас, выразительно щеря клыки, равные по размерам с мечом. Все в растерянности и напряжении. Орки сбились в кучу, тихо переговаривались на незнакомом мне языке и, выразительно косясь на нас, возбужденно тыкали в осколки обелиска (явно возмущенно) и трупы бычеголовых. Мы же улетать не торопимся.

Долг жизни как-никак, да еще и отличный источник информации. А охрана у нас отменная: со встроенным огнивом и грелкой вон сидит скалится. Лорд невозмутимо стоит чуть впереди, ожидая переговорщика, и отвечает на любопытные взгляды своим долгим и пронизывающим до самых сокровенных уголков сознания. Мечи вайшин убрал, но длинные пальцы ненавязчиво так поглаживают кожаную рукоять двуручника. И секунды не пройдет, а клинок, в случае чего, снова затанцует в умелых руках. Терпеливо дожидаясь пока бывшие пленники успокоятся, Князь затрагивает узы и бархатистый баритон приятным мурлыканьем раздается в моей голове:

“Что было внутри обелиска?”

“Ларец с чем-то магическим. У него нет ауры, но мои пальцы покалывает от Кето Ариас. Именно он звал меня в этом направлении. Пока не время его открывать,” – с готовностью ответил я, ожидая этого вопроса.

“Опиши мне его,” – попросил Блэдраир, задумчиво пошевелив крыльями.

“Прямоугольный, из черного металла, закрытый на странный замок. В длину достигает сантиметров тридцать, в ширину двадцать,” – проронил, вспоминая все детали, что увидел мимоходом.

“Определить магические свойства, не открывая, можешь?” – полюбопытствовал демон, которому моя находка была очень интересна и важна.

“Нет. Чувствую лишь Кето Ариас и еще...” – я ненадолго замолчал, поглаживая свою сумку, прислушиваясь к своему ощущению. Ларец буквально прижимался к моей ладони сквозь кожу сумки, – “Неважно.”

“Говори, что ты ощутил?” – тут же в голосе Блэда появились требовательно – тревожные нотки.

“Мне кажется, что кроме меня эту штуку лучше никому не трогать. Что бы это ни было, оно создано айранитами для рода Солуэ’Ри. Могут произойти всякие... последствия, не желательные для нас,” – удивленно растолковал свои чувства.

“Я понял тебя. Прошу, будь с ларцом поаккуратнее: мы не знаем, какими свойствами он обладает, ” – Феникс впервые после секса позволил своим чувствам коснуться моего сознания, передавая смесь беспокойства за мою скромную персону и любопытства с настороженностью. Мои щеки начали гореть. Раньше Блэдраир себе такого не позволял, не показывал, что переживает за меня. С его стороны это было большим откровением, и я, если быть честным, не ожидал такого поворота и был польщен. Сердце сильно колотилось в груди, отдаваясь пульсацией в венах. Щеки предательски горели, Блэд действительно переживал и посчитал нужным показать это. Моя странная реакция заставила задуматься: а воспринимал ли я предполагаемое влечение Лорда ко мне серьезно, без выгодного и сексуального подтекста?