Мотивация и личность

С точки зрения позитивного развития возможностей человечека, психология в годы Второй Мировой войны практически потерпела полный крах. Многие специалисты подходили к психологии лишь как к технологии и пользовались лишь старыми наработками. В те годы в психологической теории не было сказано почти ничего нового (хотя, возможно, мы чего-то не знаем). Это означает, что многие психологи и представители других наук объединились с людьми близорукими, которые думали только о победе в войне и не заглядывали в будущее. Они не постигли сути войны, отнесясь к ней как к своего рода игре, а не как к борьбе двух различных систем ценностей – каковой она на самом деле есть, или, во всяком случае, призвана быть. Но в рядах психологов некому было предостеречь их от ошибки, не оказалось под рукой своевременного философского подхода, способного отделить технологию от науки, не было теории ценностей, раскрывающей человека демократического склада, сути борьбы в целом и приоритетов в этой борьбе. Во время войны психологов интересовали скорее вопросы средств, а не цели, и нацисты могли пользоваться результатами их работы с не меньшим успехом, чем демократы. Со стороны психологии практически ничего не было сделано для того, чтобы предупредить рост авторитаризма хотя бы в своей собственной стране.

Социальные институты – в том числе, культура – традиционно рассматриваются в качестве формирующих, движущих и тормозящих сил, а не как удовлетворяющие потребности, способствующие счастью и самоактуализации. "Что такое культура – комплекс проблем или комплекс возможностей?" (А. Мейкледжон). Концепция культуры-как-организатора – это, вероятно, результат соединения уникального опыта с патологическими случаями. Обращение к здоровым людям в большей степени приведет к представлению культуры-как-источника-удовольствий. То же самое можно сказать и о семье – которая столь часто выступает как формирующая, обучающая, закладывающая характер, уникальная сила.

ЛИЧНОСТЬ

Концепция хорошо адаптированной личности или установок высокой приспособляемости предполагает низкую планку для роста и достижений. Приспособиться может и корова, и раб, и робот.

Супер-эго ребенка обыкновенно представляется как интроекция страха, наказания, недостатка в любви, заброшенности и т.п. Исследования говорят о том, что у детей и взрослых, которых окружает атмосфера любви, уважения, безопасности присутствует то, что мы называем совестью, основанной на чувстве любви, желании доставлять радость другим людям и делать их счастливыми, а также на правде, логике, справедливости, постоянстве и долге. Поведение здорового человека в меньшей степени определяется чувствами страха, ненадежности, вины, стыда, и в большей – правдой, логикой, справедливостью, гармонией, красотой и т.п.

Где исследования, посвященные бескорыстию? Независтливости? Силе воли? Силе характера? Оптимизму? Дружелюбию? Реальному видению мира? Самосовершенствованию? Отваге, дерзости? Искренности? Терпимости? Верности? Надежности? Ответственности?

Самым естественным и очевидным предметом позитивной психологии служит изучение психологического здоровья (равно как и других видов здоровья – эстетического, физического, здоровой ценностной ориентации и т.п.). Но позитивная психология предполагает также серьезное рассмотрение "хорошего" человека: надежного и уверенного в себе, демократа по натуре, спокойного, мирного, не чуждого состраданию, благородного, доброго, творческой личности, святого, героя, убежденного, одаренного – иными словами, человека, воплощающего в себе все то лучшее, что есть в человеческой природе.

Как формируются приветствуемые обществом качества – добросердечие, совесть, стремление помочь ближнему, дружелюбие, солидарность, терпимость, жажда справедливости?

Мы владеем богатейшим словарем психопатологии, а вот для описания психологического здоровья или опыта преодоления границ Эго наш словарный запас весьма скуден.

У депривации и фрустрации есть и положительный эффект. Изучение справедливого и несправедливого регулирования, а также саморегулирования, возможность которого появляется при непосредственном контакте с реальностью, показывает, что научение должно строиться на системе вознаграждений и наказаний, на принципах обратной связи.

Исследование самобытности и самотождественности (а не индивидуальных различий в классическом смысле). Нам нужна идеографическая наука о личности.

Как получается, что принадлежащие одной культуре люди такие разные, такие непохожие друг на друга (общая культура, казалось бы, сглаживает различия и т.д.)?

Что значит посвятить себя какому-то делу? Что заставляет человека всецело отдаться делу, которое лежит за пределами его Эго? Откуда он узнает, каково его призвание?

Удовлетворенная, счастливая, спокойная, безмятежная, миролюбивая личность.