Мотивация и личность

Сейчас я не стану подробно анализировать теорию психопатогенеза, пока мне кажется достаточным подчеркнуть всю важность проблем и предположений, которые она может породить. Добавлю к этому, что наш подход позволяет существенно упростить, унифицировать наши представления о психопатологии.

Глава 9

ИНСТИНКТОПОДОБНА ЛИ ДЕСТРУКТИВНОСТЬ?

В базовых потребностях (мотивах, импульсах, позывах) мы не обнаруживаем ничего дурного или греховного. Каждый из нас нуждается в пище, хочет чувствовать себя в безопасности, хочет знать, "откуда он родом", ищет любви, одобрения, уважения, стремится, наконец, к самоактуализации, и эти желания трудно назвать постыдными. Напротив, большинство представителей большинства культур, несмотря на отдельные различия в выражении этих потребностей, считает их полезными и заслуживающими поощрения. Но мы, как ученые, обязаны быть осторожными в оценках и потому скажем лишь, что эти человеческие желания скорее нейтральны, нежели дурны. Нечто подобное можно сказать практически обо всех способностях и возможностях человека, как об общевидовых (способность к абстрагированию, способность к изложению своих мыслей, способность к построению философии и т.п.), так и о конституциональных (активность-пассивность, мезоморфизм-эктоморфизм, высокий и низкий уровни энергии и т.п.). Что касается метапотребностей, таких как потребности в совершенстве, правде, красоте, законности, простоте и т.д. (314), то в рамках нашей культуры, да и в большинстве других известных нам культур, их просто невозможно счесть плохими, порочными или греховными.

Похоже, что простое наблюдение за человеком, простая констатация характеристик, присущих ему, не могут нам объяснить, где корни зла, примеры которому мы видим вокруг себя, на образцы которого наталкиваемся при изучении истории человечества и нередко обнаруживаем в себе. Сегодня мы уже можем уверенно утверждать, что многое из того, что мы называем злом, объясняется болезнью – болезнью тела или духа, невежеством, глупостью, незрелостью личности, несовершенством социальных условий и общественных институтов. Но мы не знаем пока, какую долю зла мы вправе объяснить этими причинами. Нам известно, что психотерапия, способствующая оздоровлению человека, образование, дающее ему знание и мудрость, факторы физической и психологической зрелости, равно как и хорошие политические, экономические и социальные условия жизни способны противостоять злу. Но до какой степени? Могут ли эти меры полностью исключить проявления зла? Сегодня наши знания позволяют нам решительно отвергнуть заявления об изначальном, биологической, фундаментальной греховности, порочности, злобности или жестокости человеческой натуры. Но мы не возьмем на себя смелость утверждать, что дурное поведение не имеет под собой никаких инстинктоидных тенденций. Совершенно очевидно, что наших знаний о человеческой природе пока недостаточно для столь смелого утверждения, тем более, что нам известны факты, которые прямо противоречат ему. Но как бы то ни было, мы абсолютно убеждены в том, что глубокое и полное знание в этой области достижимо и что поднятые нами вопросы подлежат научному осмыслению гуманистической науки (292, 376).

Данная глава представляет собой попытку эмпирического исследования одного из важнейших вопросов, встающих при рассмотрении проблемы добра и зла. Не претендуя на окончательное решение вопроса, мы попытаемся доказать, что наука сдвинулась с мертвой точки и неуклонно приближается к окончательному разрешению проблемы деструктивности.

ДАННЫЕ ЭТОЛОГИИ

Прежде всего нужно признать, что поведение, которое выглядит как проявление базовой агрессивности, действительно наблюдается у некоторых видов животных – далеко не у всех и даже не у многих, а лишь у некоторых. При наблюдении за некоторыми животными складывается впечатление, что они проявляют агрессию без всякой видимой причины, убивают других животных только ради того чтобы убивать. Лиса, забравшись в курятник, душит больше кур, чем может съесть, а игра кошки с пойманной мышью так и вовсе стала олицетворением бессмысленной жестокости. Олени и другие копытные животные в брачный период вступают в поединки по поводу и без повода, порой совершенно забывая о самке. Многие животные с наступлением старости становятся злобными, и причины этой злобности явно конституциональные, – даже в прошлом мирная особь в старости может без всякой причины напасть на другую. Убийство для самых разных видов животных порой становится самоцелью, оно никак не связано с борьбой за пищу.