Мотивация небес

— Если ты любишь каждую свою вещь, ты будешь гораздо тщательнее, с душой, выбирать вещи при покупке, потому что ты будешь их покупать для того, чтобы потом их любить. — Он стал загибать пальцы. — Ты будешь следить, чтобы они не попали в чужие руки, чтобы никто не причинил им вреда, потому что вред, причиненный им, — это вред, причиненный напрямую лично тебе. Ты будешь относиться к ним, как к своим самым лучшим друзьям, потому что все твои вещи будут содержать в себе часть тебя самой. Ты будешь относиться к своим вещам гораздо лучше, чем ко многим людям, которые тебя окружают. Вполне вероятно, что у тебя станет меньше вещей. Это тоже нормальный вариант в ситуации, когда не можешь их защитить от окружающей среды. Если начать любить свои вещи, то со временем, через несколько лет твой гардероб и все, что принадлежит тебе, преобразится. Вот так, постепенно, ты придешь к контролю всех своих вещей.

— Ладно, может быть, в этом что-то есть. Но ты ничего не сказал о самом контроле.

— А в этом весь и фокус. Контролировать все, при этом не контролируя ничего! Настоящая магия — это искусство объединения противоположностей! Идеальный воин не контролирует вещи. Вместо этого он их любит и общается с ними на равных. Представь, что ты вместе со своей курткой идешь сегодня гулять. Как будто идешь гулять со своей сестрой. И если ты к ней так относишься, куртка отплатит тебе тем же. Она будет не просто хорошо выглядеть. Она будет лучше всех остальных курток в этом мире и станет собирать комплименты для вас обоих.

Для воина вообще неприемлема схема принуждения и прямого контроля. Вместо этого он в качестве двухсторонней связи использует любовь. Например, если что-то случится с моими брюками, но меня рядом не будет, я это обязательно сразу же почувствую.

— Но как?

— Профессор сказал бы, что это можно описать как постоянный непрерывный канал связи, который можно использовать как для передачи энергии, так и для передачи информации. Я же предпочитаю аналогию с системой озер: если в одно из озер упадет камень, колебания воды можно будет ощутить и в другом. Он посмотрел на меня, пытаясь выяснить, насколько я это понимаю.

— Когда ты любишь вещь, она энергетически становится частью тебя. Становится неотъемлемой частью твоей энергетической системы.

Идеальный воин всегда найдет любую свою вещь, даже если ее переложили в другое место. Сама вещь скажет ему об этом.

— Ты же всегда знаешь, в каком положении находятся твои руки?

— Руки?

— Да. Твои руки — это часть тебя, и ты их ощущаешь. Ты всегда знаешь, где они находятся, но при этом ты не помнишь, а чувствуешь. Понимаешь? Тут память не главное. Я на свою память полагаюсь меньше, чем на ощущения, которые меня связывают с той или иной вещью. Люди это называют интуицией или экстрасенсорными способностями, но они не понимают, что конкретно стоит за этими словами.

— Да ты меня просто дурачишь! Это все просто красивые слова и не более!

— Ты сама меня попросила объяснить, но не веришь.

— А ты докажи!.. Не обижайся. Не то чтобы я не верила, но…

— Но ты не веришь, — перебил меня Алан и стал смеяться.

— Да! Я не верю! И имею на это полное право! Понятно?! — разозлилась я. — И нечего надо мной смеяться!

Прекратив веселиться, он снял с пояса свой ремень и протянул его мне:

— Спрячь его. А я выйду на пять минут.

Уже не сдерживая загадочную улыбку, он накинул куртку и вышел на улицу. Я долго и мучительно искала укромное место, куда можно было бы спрятать его ремень. В итоге в спешке свернула его и засунула в подвернувшуюся банку с солью.

Взгляд вернувшегося Алана мне сразу не понравился.

— Как же ты так? — с укором сказал он. — Ему же там плохо!

Я осталась стоять перед дверью. Он сразу же прошел на кухню, открыл шкаф, достал банку с солью, вытащил ремень и с извинениями аккуратно обтер его сухой губкой.

— Извини, мой хороший, — приговаривал он, — она просто еще не знает, насколько ты важная персона.

Я была поражена. Я поймала себя на мысли, что даже не знаю, что меня больше шокировало. Вид всегда рассудительного Алана, который уважительно разговаривал со своим ремнем, или то, насколько быстро он его нашел.

В общем, стоит признать одно — он его даже и не искал.

— Сам виноват, — продолжал Алан, — надо было тебя предупредить, — сказал он, снимая с меня всякую ответственность за содеянное.

— Тут не поспоришь, — вынуждена была согласиться я. — Но, это…

— Тебя удивило, — продолжил за меня Алан, с деловым видом рассматривая что-то за моей спиной.

— Может, ты здесь камер натыкал?! — вдруг осенило меня.

— Ты неверующий Фома в юбке! — Он хлопнул себя по ляжкам и опять засмеялся. Что-то мне подсказывало, что камер тут нет, но просто так верить ему я все равно не собиралась. Я скорчила обиженную гримасу и отвернулась от него на пол-оборота.