Мото

Вылезаю с заднего сиденья такси и смотрю на дом своего детства. Не могу вспомнить, когда в последний раз воспринимал его в качестве крыши над головой. На самом деле, это неправда. Я помню. Это было как раз перед тем, как я нашел своего отца мертвым на диване в гостиной. В ту ночь все изменилось. Весь мой мир. Это был критический момент в моей жизни, когда я переступил порог от мальчика к мужчине. Папа дал мне и моей начинающей карьере все, что у него было. Все свое свободное время. Ранние пробежки по беговой дорожке, домашние задания поздно вечером. Он был моим самым большим поклонником, и я полагался на него во всех проявлениях поддержки.

Возвращение домой – чертовски болезненное напоминание. Это одна из причин, по которой я сопротивлялся Дэву. У него была идеальная жизнь в Нью-Йорке, но он был непреклонен в своем желании вернуться. Почему простая жизнь столь привлекательна ему, мне никогда не понять. Не тогда, когда есть целый мир, который можно увидеть. Испытать.

Кайла – единственное, что делает пребывание в доме сносным. Она – единственное, что снова превращает его в рай. Чувствую, как проявляется мое двенадцатилетнее «я», взволнованное и счастливое – хочется с разбега ворваться в дверь. Не знаю, к чему приведут эти отношения, но могу сказать, что предан им до конца. Они не общеприняты, не ортодоксальны и даже не публичны, но дарят ощущение дома, которого мне не хватало большую часть моей взрослой жизни.

– Кайла? – кричу с порога, бросая рюкзак рядом с дверью. Все выглядит так же, только пахнет по-другому. Словно свежие цветы.

– Риз? – Кайла появляется на верхней площадке лестницы. На ней длинная белая футболка и больше ничего. – Что ты здесь делаешь? – она летит по ступенькам ко мне. – Я думала, ты не вернешься до позднего вечера, – бросается в мои объятия.

– Я вылетел более ранним рейсом. Хотел сделать тебе сюрприз.

– Тебе удалось! – Кайла с энтузиазмом целует меня посреди фойе, обхватив ногами мой торс.

– Я скучал по тебе, детка, – иду прямо вверх по лестнице с Кайлой, которая буквально приклеилась ко мне.

– Я тоже, – она засовывает свой язык мне в горло. – Очень-очень. – Кайла трется о мой член, и я становлюсь ходячим мертвецом. После двух месяцев преданных отношений с моей рукой я жажду настоящей киски. Киски Кайлы.

Я бросаю девушку на кровать, и она приземляется, подпрыгивая.

– Сначала трахнемся, – начинаю я.

– А потом займемся любовью? – заканчивает она.

– Именно так, – у меня такой стояк, что я не смогу быть нежным, даже если попытаюсь. – Перевернись. Покажи мне свою задницу.

Щеки Кайлы заливает румянец, которого я никогда раньше не видел. Откуда вдруг такое стеснение?

– Давай, детка, здесь нет ничего такого, чего я не видел раньше, – подбадриваю ее. Она медленно переворачивается на живот и поднимает свою упругую, задорную задницу в воздух. – Красивое нижнее белье, – размышляю я, расстегивая джинсы и щекоча ее клитор поверх кружева. Трусики идентичны тем, которые она прислала мне на день рождения.

И которые я с тех пор храню в своем рюкзаке.

– Черт, детка, – с силой стягиваю штаны, член торчит, словно стальной меч. Я поспешно задираю футболку Кайлы и срываю ярко-розовые бикини с ее бедер. Останавливаюсь прямо перед тем, как врезаться в нее, тяжело дыша.

– Какого хрена? – маленький фиолетовый драгоценный камень торчит из ее тугой маленькой дырочки.

Кайла смотрит на меня через плечо, по ее раскрасневшимся щекам и стеклянным карим глазам видно, что она испытывает нестерпимое желание.

– Дэв, – просто отвечает она.

Это все, что мне нужно знать. Я в курсе, что у моего брата чертовски извращенные вкусы, и, похоже, он познакомил с ними Кайлу.

– Вы двое время не теряли, пока меня не было, – я поднимаю бровь.

– Просто развлекались, пока ты не вернешься, – она покачивает задницей.

Признаю, на самом деле я никогда не предавался извращенному сексу, кроме того, что делил женщину со своим братом. Мне нравится сразу переходить к делу. Но, видя Кайлу с этой хорошенькой маленькой пробкой, я склонен дать извращениям шанс.

Сжимаю женские бедра, и меня охватывает непреодолимый сексуальный заряд.

– Ты хочешь меня, Кайла? – направляю головку пульсирующего члена к ее набухшей, блестящей киске. – Хочешь, чтобы я тебя трахнул?

– Да, – она отталкивается назад, отчего головка проникает в ее влажный вход.

– Черт! – ощущение доводит меня до крайности, я врываюсь в нее, и мы оба кричим от взрывной связи.

Я едва держусь, но все-таки падаю, накрывая Кайлу собой. Я толкаюсь непрерывно, иррационально, погружаясь в поток возбуждения. С каждым ударом члена Кайла дергается вперед, издавая мучительные стоны.

– Кайла! Черт, Кайла! – быстро разворачиваюсь, когда ее киска сжимает меня, словно кулак.

Мы трахаемся, пока не покрываемся потом, а Кайла не начинает царапать простыни. Мой член набухает во время непрерывных соблазнительных женских стонов.

– Риз! – Кайла резко вздрагивает, и неожиданный поток жидкости пропитывает мой ствол. – О, черт! – она подчиняется моей движущей силе, пульсация ее внутренних стенок и размазанные соки заводят меня.